Потемкин и Суворов

Положите ж теперь, что Крым Ваш и что нет уже сей бородавки на носу — вот вдруг положение границ прекрасное: по Бугу Турки граничат с нами непосредственно, потому и дело должны иметь с нами прямо сами, а не под имянем других. Всякий их шаг тут виден. Со стороны кубанской сверх частых крепостей, снабженных войсками, многочисленное войско Донское всегда тут готово. Доверенность жителей в Новороссийской губернии будет тогда несу мнительна, мореплавание по Черному морю свободное, а то извольте разеудить, что кораблям Вашим и выходить трудно, а входить еще труднее. Еще в добавок избавимся от трудного содержания крепостей, кои теперь в Крыму на отдаленных пунктах.

Всемилостивейшая Государыня! Неограниченное мое усердие к Вам заставляет меня говорить: презирайте зависть, которая Вам препятствовать не в силах. Вы обязаны возвысить славу России. Посмотрите, кому оспорили, кто что приобрел: Франция взяла Корсику, Цесарцы без войны у Турков в Молдавии взяли больше, нежели мы. Нет державы в Европе, чтобы не поделили между собой Азии, Африки, Америки. Приобретение Крыма ни усилить, ни обогатить Вас не может, а только покой доставит. Удар сильный — да кому? Туркам. Это Вас еще больше обязывает. Поверьте, что Вы сим приобретением безсмертную славу получите и такую, какой ни один Государь в России еще не имел. Сия слава проложит дорогу еще к другой и большей славе: с Крымом достанется и господство в Черном море, от Вас зависеть будет запирать ход Туркам и кормить их или морить с голоду. Хану пожалуйте в Персии что хотите — он будет рад. Вам он Крым поднесет нынешнюю зиму, и жители охотно принесут о сем просьбу. Сколько славно приобретение, столько Вам будет стыда и укоризны от потомства, которое при каждых хлопотах так скажет: вот, она могла, да не хотела или упустила. Естьли твоя держава — кротость, то нужен и России рай. Таврический Херсон! из тебя истекло к нам благочестие: смотри, как Екатерина Вторая паки вносит в тебя кротость христианского правления» [29].

Международная обстановка благоприятствует России. Англичане, потерпев тяжелые поражения в Северной Америке, заключают прелиминарный мир с Соединенными Штатами. Гибралтар успешно выдерживает осаду испано-французских войск. Война между великими державами близится к концу. Происки прусской дипломатии уравновешены австрийской поддержкой. Булгаков подтверждает неготовность Порты к войне. 14 декабря 1782 г. в секретном рескрипте на имя Потемкина императрица предписывает принять все меры к присоединению Крымского ханства. 24 декабря из Константинополя летит сообщение Булгакова о «неожиданной радостной перемене» — в ответ на ультимативные условия, выдвинутые Россией совместно с Австрией, о разрешении кризиса последовало свержение

везира — сторонника войны. Рейс-Эфенди сразу же заявил о готовности Порты пойти на уступки в вопросе о Крыме, о новом торговом договоре и в других вопросах. 20 января 1783 г, Потемкин приказывает Де Бальмену занять берега Ахтиарской гавани. В России помнят, как во время кризиса 1778 г. турецкая эскадра надолго застряла в Ахтиарской гавани, а мощный турецкий флот пытался блокировать полуостров, угрожая топить русские суда. Вице-адмирал Ф. А. Клокачев получает ордер Потемкина: собрать все суда, имеющиеся на Азовском и Черном море, и с началом навигации войти в Ахтиарскую гавань. Суворов, находящийся в крепости Святого Димитрия Ростовского, готовит войска к походу на Кубань, чтобы занять стратегические пункты, оставленные пять лет назад по соглашению с Турцией о независимости Крымского ханства.

Обстановка на Кубани требует особого внимания. Кочующие ногайские орды обладают значительной военной силой. Их конные массы маневренны, всадники прекрасно владеют холодным оружием и луком, их предводители отлично знают местность. Поэтому Потемкин поручает Суворову держать корпус «на готовой ноге, как для ограждения собственных границ и установления между ногайскими ордами нового подданства, так и для произведения сильного удара на них, естьли б противиться стали, и на закубанские орды при малейшем их колебании, дабы тех и других привести на долгое время не в состоянии присоединиться к туркам». Атаману войска Донского А. И. Иловайскому, настойчиво убеждавшему Потемкина о необходимости вооруженного отпора для предотвращения постоянных набегов ногайцев на донские станицы, приказано усилить корпус Суворова семнадцатью казачьими полками.