Потанцуй со мной

Джексон стал двигаться к выходу, подтягивая за собой девушку, обвившую его торс прелестными ножками.

— У тебя ведь нет там одеяла?

— Парочка есть за задним сиденьем. — Велвет вынула два тонких одеяла из-за сиденья.

Джексон обогнул машину и усадил Велвет на задний откидной борт.

— Никуда не уходи.

— Я не собираюсь никуда уходить до самого утра, — сказала Велвет, расстегивая бюстгальтер. Сначала она сбросила блузку, потом освободилась и от манящего кружева. Ей было весело и мило наблюдать за тем, с каким напряженным лицом Джексон смотрел на нее, как судорожно двигался его кадык. Это забавляло и возбуждало.

Джексон устроился рядом, суетливо пытаясь расстелить одеяло.

— Не обязательно так ровно его укладывать. Мы же все равно его сомнем. — Велвет протянула руку, чтобы остановить нервные движения Джексона. — Милый, мне все равно, как будет расстелено одеяло. Я хочу тебя, а не одеяло. — С этими словами она забрала у него из рук второе одеяло и отложила в сторону.

Он нагнулся, чтобы поцеловать ее, его руки вновь очутились на ее нежной груди. Расстегивая ремень его джинсов, Велвет прильнула к нему всем телом и жарко отвечала на его поцелуи.

Затем она встала на колени, чтобы он помог ей снять джинсы. Он стремительно стянул с Велвет ботинки, джинсы тут же соскользнули вниз. Пока она перемещалась в глубь импровизированной постели, Джексон разделся и присоединился к ней уже обнаженным.

Когда их тела наконец соприкоснулись впервые безо всякой одежды, из груди Велвет вырвался стон. Наконец-то она могла ощутить его вкус, так же как и он ее. Ее рука неустанно двигалась по его груди, запоминая каждую мышцу и связанные с этим ощущения.

— Джексон, у тебя есть презерватив?

Он поднял голову и недоверчиво посмотрел на нее.

— Что? Да-да.

Когда Джексон выпустил ее из своих объятий, Велвет охватил озноб. Вероятно, дело было не в ночной прохладе — она просто внезапно осталась без его тепла. Велвет надеялась, что этого никогда больше не случится. В любом случае она не хотела, чтобы то чувство одиночества, которое сейчас испытывает ее тело, перешло потом и на сердце.

Что-то бормоча, Джексон придвинулся к ней. Велвет притянула к себе его лицо, чтобы поцеловать; он лег на нее. Не в силах больше ждать, Велвет обхватила ногами его бедра. Как только он вошел в нее и они слились воедино, все мысли ее улетучились.

Позже, когда разум несколько прояснился и она могла оглянуться на происшедшее своим незамутненным сознанием, Велвет пришла в восторг от того, с какой нежной чувственностью и взрывной страстью они занимались любовью. Это было слишком хорошо, чтобы быть правдой.

Было сыро. Джексон весь продрог. Птичий щебет где-то над самой головой окончательно вывел его из состояния сна. Спина ныла от боли. Через секунду он вспомнил, что произошло. Он находился в кузове пикапа Берди Деверо с ее внучкой.

Раздетой.

«Что я наделал?» — не открывая глаз, спросил себя Джексон.

А наделал он вот что: чуть ли не до потери сознания занимался любовью с самой сексуальной женщиной на свете. Но с проблесками нового дня к нему вернулись сомнения и старые страхи. Было ли у них будущее, или их взаимоотношения обречены на близкий финал, как в случае его брака с Дженис? А если это — быстро проходящее увлечение, дарящее потрясающие ощущения, но тем не менее недолговечное? А что, если Велвет ждет предложения?

Брак? У Джексона сразу же заболела голова.

Рядом зашевелилась Велвет, натягивая до подбородка легкое одеяло. Хотя она была укрыта, он видел каждый изгиб ее прекрасного тела, каждую линию. Она была невероятно хороша: такая сексуальная, теплая, нежная, мягкая, любящая; так легко следовала она любому па, какое бы он ни выбрал, в их сексуальном танце. Но мог ли он предложить ей что-либо большее?

— Доброе утро, — сказала Велвет. Ее робкая улыбка, согрела не только его сердце, но и некоторые другие части тела. Придерживая на груди одеяло, девушка приподнялась на локте.

Линии ее груди, четко прорисовывавшиеся сквозь тонкий материал, приковывали к себе внимание Джексона. Он понимал, что неприлично так пялиться, и, собрав последние остатки воли, перевел взгляд с дразнящих сосков под легкой фланелевой тканью на ее глаза.

Можно было утонуть в живой влажной глубине ее глаз цвета корицы. Они были такими теплыми, что он ощущал их жар в своем сердце, но тем не менее не позволил себе потеряться в этой бездне. «Надо выбираться отсюда. Иначе можно влипнуть еще больше. Поэтому необходимо сохранять дистанцию», — подумал Джексон.

— Доброе утро, — ответил он.

Ему очень не понравилось, как жестко прозвучал его голос. Легкий поцелуй в губы спровоцировал растущую панику. Его одолевали сомнения. Страх сжимал сердце даже тогда, когда он осмелился прильнуть к ее шее и ощутить губами нежнейшую кожу.

— Все хорошо? — Ее бровь изогнулась, в голосе слышалось беспокойство.

— Да. — Приподнявшись на руке, Джексон натянуто улыбнулся.

Ответный мягкий смех болезненно потревожил сердце.

— Мы уснули.

— Да. Спина немного затекла. — Он опять лег.