Посылка для генерала

Поблагодарив старушку, Косович двинулся вдоль покосившихся от времени заборов к последнему дому. Дом был крепкий, крытый свежим тесом. Тихон, видать, был крепким хозяином. Подойдя к дому, Олег вдруг понял, что за ним наблюдают, и, наверное, давно. Мужик в рубахе навыпуск, в кепке, надвинутой на глаза, стоял у ворот и смотрел вдоль улицы.

– День добрый, товарищ командир, – сняв кепку, поприветствовал Косовича хозяин. Только теперь, приглядевшись, Олег понял, что мужик действительно в возрасте. Сухощавый, загорелый, жилистый.

– И вам доброго дня, – кивнул Косович. – Скажите, за последние дни вы тут стрельбы не слышали? Может, стрелял кто неподалеку?

– Было дело, – снова натянув кепку, кивнул старик в сторону лесочка, где проходила грунтовая дорога. – Это вы из-за той машины, что два дня назад сожгли?

– И большая стрельба была? – спросил Косович, пытаясь изобразить осведомленность и глядя в сторону, куда кивал старик.

– Да нет. Что-то там случилось, но нам же не докладывают. Не нашего это ума дело. Чуток постреляли, и – тишина, да только столб от дыма выше сосен был. Я бабам с малыми попрятаться велел. А потом с дороги свернула машина с бойцами. Потом начальство понаехало.

– Спасибо, – кивнул Косович. – Пойду посмотрю, что там осталось от машины.

Косович поднялся по небольшому склону к чернеющим у леса останкам легкового автомобиля. Это была самая обычная «эмка», которых в армии наряду с другими машинами, в том числе и иностранными, полученными по ленд-лизу, было немало. Машина сгорела полностью, даже покрышки и внутренняя обивка. Сорванный капот валялся в нескольких метрах. Наверное, взорвался карбюратор, а потом и бензобак. Дверцы были не просто открыты, а грубо выломаны. Мелькнула мысль: ломали их уже после того, как машина сгорела. Зачем? Наверняка чтобы вытащить обгоревшие трупы. Значит, придется наводить справки об этом происшествии. Кто увидел машину, какое начальство приезжало. Серов, видимо, ничего об этом не знал. Хотя это может быть полоса тыла другого соединения. Или вообще зона ответственности войск по охране тыла.

Внимание Косовича привлекли две девчушки дошкольного возраста, босоногие, в платочках на головах. Они крутились у крайних домов. Потом стали рвать цветы. Нарвав по большому букету, побежали так, что только голые ноги замелькали.

«Куда это они?» – удивился Косович.

Но девочки не побежали далеко. Метрах в трехстах от деревушки было что-то вроде погоста. По крайней мере, теперь Олег разглядел там несколько покосившихся крестов. Чтобы не напугать девочек, Косович не спеша двинулся вниз.

Черная «эмка» свернула с шоссе и, петляя между лужами, двинулась к деревушке. Не наши ли? Косович прибавил шаг, глядя, как машина, миновав несколько домов, остановилась посреди улицы. Из нее вышли Кирилл Митьков и какой-то молодой офицер.

«Вот это новость!» – удивился Косович и быстрым шагом пошел навстречу гостям. Митьков заметил его и остановился.

– Ты чего здесь? Новости есть? – Косович небрежно отдал честь в ответ на приветствие лейтенанта, приехавшего с Кириллом.

– Да вот, обследовал я вчера посадки, говорил с разными воинскими начальниками. Кто что нашел, кто что узнал. Одним словом, тут машину сожгли два дня назад. Примерно в то же время, когда подбросили труп с документами Аганесяна.

– Я знаю. Сейчас только оттуда. Сожгли машину полностью. А вон за деревушкой, похоже, местное кладбище, и там свежая могила.

– Совершенно верно, – обрадованно ответил Митьков. – Там похоронили тех, кто был в машине. Вот лейтенант Урусов как раз с бойцами эту машину и нашел. И начальство вызвал.

– Так точно, – кивнул лейтенант. – Мы и тела вытаскивали. Старику тут местному дали кое-что из провизии. Ну, чтобы они их похоронили. Там же ни документов, ничего не осталось. Как будто полный бензобак был или бензином их облили.

– Сколько человек было в машине?

– В машине двое и возле машины еще один. Этот с огнестрельными ранениями. Его почему-то не сожгли. Он лежал без гимнастерки в нательной рубахе. У него тоже документов не было. По виду вроде армянин.

– Ты понял теперь? – вздохнул Митьков. – Скорее всего, это был Аганесян. А его гимнастерка и документы – на другом теле, у дороги. Надо эксгумировать трупы и убедиться, что это Аганесян. Если это он, тогда все понятно.

– Нет, Кирилл, не все. Непонятно, зачем было снимать гимнастерку, забирать документы у убитого Аганесяна и одевать в его форму другого, чтобы выдать за него. Убили, дело сделали. Чего еще?

Когда три офицера вошли во двор крайнего дома, старик сразу узнал лейтенанта, который давал ему продукты и просил похоронить солдат. Он странно смутился, а потом затараторил, что и лекарств нет, и на бинты пришлось наволочку разорвать, и отвары делать надо, и обтирания…

– Старик, ты о чем? – перебил его лейтенант и удивленно переглянулся с офицерами Смерша.

– Так я про то, что вы или давайте помогайте, или забирайте его. Один ведь живой оказался. Вот и выхаживаем его со старухой. А какие из нас лекари?