Посылка для генерала

Митьков подвинул Бурову листы бумаги, которые оказались протоколом осмотра места происшествия. Буров принялся внимательно читать, иногда возвращаясь назад по тексту. Дважды сверялся по карте. Потом, не отрываясь, зачитал вслух:

– «На теле следы трех огнестрельных ранений. Одно сквозное (левая лопатка – грудной отдел, область сердца). Два ранения в голову со стороны затылка. Лицевая часть черепа сильно повреждена в результате выхода пуль. Опознание по внешнему виду невозможно». Ну-ка, Кирилл, поясни мне эти записи.

– Без экспертизы и микроскопа не определить, откуда вошла пуля: со спины или со стороны груди. Только по частичкам ткани, которые могли попасть в рану, и по мелким ворсинкам в дырках гимнастерки. Могли убить в спину, а могли и спереди, в грудь. Во всех случаях стреляли с близкого расстоянии. Пуля прошила тело навылет. Это первое. Второе, его добили двумя выстрелами в голову, уже лежащего на земле лицом вниз. Обе пули на вылете снесли половину лица. Девять миллиметров, не меньше. Пули нашли, но они деформировались. Я их отдал на экспертизу оружейникам.

– Добили двумя выстрелами в затылок? – удивился Косович. – А почему не пятью? Может, в состоянии истерики человек стрелял? Да одной пули в сердце достаточно. Нет, еще и всю голову разнесли.

– Я думаю, что стреляли в голову как раз с этой целью, – вставил Буров. – Это не дилетанты, они действовали с холодным расчетом – не хотели, чтобы мы опознали тело. Или опознали, но как можно позже. А почему ты, Кирилл, решил, что это не Аганесян?

– Аганесян смуглый, а этот имеет кожу типичного славянина. Ладно, скажете, что кожа на мертвом теле может быть более бледной, чем при жизни. Аганесян был очень аккуратным человеком, удивительным чистюлей. Это его отличало от многих офицеров. От него одеколоном всегда пахло, всегда чисто выбрит и подворотничок белоснежный. А у убитого под ногтями грязь. И подворотничок грязный.

– Тащили по земле, царапался перед смертью, – сразу же предположил Косович.

– Может быть, – согласился Митьков. – Может быть даже, что подворотничок испачкался быстрее обычного, уже к обеду, потому что день был жаркий, пылища, майор потел. Может быть. Когда мы тело привезли, я сразу связался с санчастью. Они при мне подняли медицинскую карту Аганесяна. Он четыре года назад перенес операцию по удалению аппендикса. На теле шрама в паховой области от подобной операции не было.

– Молодец, – Буров не удержался, похвалил действия молодого офицера. – Но теперь нам придется дальше гадать, где Аганесян и зачем нам подбросили чужое тело.

– Есть одна зацепочка, товарищ майор, – улыбнулся Митьков. – В тот день в службе начальника связи армии находились две связистки, командированные для получения технической документации. Это старший сержант Мухина и ефрейтор Бескровнова. Они видели, как Аганесян не поехал с офицерами на той машине, потому что его позвал капитан Осокин.

– Я разговаривал с Мухиной на гауптвахте, – сокрушенно покачал головой Косович. – Знать бы мне тогда…

– Ничего, я с ней поговорил. На бегу, правда, – снова улыбнулся Митьков. – Она подтвердила!

– Бабник! – развел руками Косович.

– Ему можно, он неженатый, – усмехнулся Буров и достал из папки три листка. – А теперь смотрите. Это рисунки отпечатка подошвы с порезом посередине. Мы его давно заметили, теперь хозяин этого сапога убит. Скорее всего, он и командовал операцией при нападении на дом, где содержался генерал Максимов. А вот этот отпечаток, видимо, принадлежит сапогу командира группы, которая работает в нашем тылу и которая имеет отношение к операции «Посылка».

– Может, у этой группы более широкая задача? – предположил Митьков.

– Нет, в разведывательно-диверсионной работе так не бывает. По крайней мере, если работает разведка серьезной армии. Размениваться на мелкие задачи означает гибель группы, потому что в этом случае никак не учесть всех рисков, распыляется тактика и методика. Нет, группу готовят отдельно, и выполняет она одно задание.

– Тем более, – добавил Буров, – что у нас в этом районе не замечены никакие посторонние выходы в эфир. А эфир сейчас слушается очень внимательно. Нам можно попытаться определить, где у группы находится база. Учитывая, что они спрятали машину генерала Максимова и мотоцикл участкового. А учитывая еще три мотоцикла, которые использовались при нападении на Максимова, техника им нужна позарез. Первый вариант – идти от географического центра всех акций, которые нами зафиксированы. Получается разброс километров сто. А это очень много, если знать, что их цель – генерал – здесь.

– Они могут иметь базу и в стороне от центра своих операций, – добавил Косович. – Они тоже не вчера родились.