Посторожишь моего сторожа?

Как ни в чем не бывало Софи присела на единственный чистый стул и уставилась в окно, а скорее в тонкие занавески, что едва его закрывали. Второй стул лежал на боку, на ножки его попала кровь. Человек близ него сумел перевернуться на живот и, бессмысленно хватаясь за пол, зашептал:

— Помоги мне… Мари, пожалуйста, помоги мне…

Почему она не может шевельнуться?

— Нет, нет, нет… нет, нет, нет!

Это был невозможный сон. Безумие. Дикая фантазия — любое, любая чушь, но не реальность. Она стоит и смотрит, как он умоляет ее помочь. Она, она, она, она — что же творится в моей голове?

Села она на пол или упала? Она вжималась в стену и прятала глаза за руками, чтобы не соприкасаться со страшным. Человек истек кровью и замолк. Она вообразила на мгновение, как его кровь растекается по комнате, и вцепилась в собственные волосы. Нет, нет, нет, перестаньте, остановитесь!

— Возьмите.

Это была Софи — она приблизилась, встала близ нее и наклонилась с протянутой рукой. Дрожа от ее спокойствия, Мария помотала головой. Зачем она посмотрела на ноги Софи? Туфли Софи были в крови ее мужа.

— Возьмите, — повторила Софи.

Голос ее звучал уверенно, не повелительно, но сопротивляться Мария не могла. Она соприкоснулась с идеальной тонкой кожей Софи; та разжала пальцы, расставаясь с пистолетом.

— Он заряжен, из него можно стрелять, — сказала Софи.

— Зачем?.. Ты убила его. Ты… убила своего мужа!

Великолепное лицо той не изменилось. В ужасе от ее безграничного безразличия Мария сильнее прижалась к стене.

— Не знаю, — сказала Софи. — Так должно было случиться.

— Что?.. Это безумие.

— С самого начала так было назначено. Мне жаль его.

— Ты сошла с ума! — от страха воскликнула Мария. — Ты чокнутая! Ты, с твоими бреднями! Ты помешалась!

— Я знала, что должна выйти за него замуж и убить его, как настанет его срок. Я выполнила волю судьбы.

— Ты чокнутая! — перебила Мария.

Она крепче прижала к себе пистолет, как бы уверенная, что Софи набросится на нее после ее обвинений. Но Софи распрямилась и поплыла прочь из комнаты.

— Что? Зачем ты это сделала? Зачем?.. Я вызываю полицию! Я… я… Ты же говорила, что судьба совершается, когда мы делаем то, что очень хотим! Ты это говорила! Значит, ты знаешь, почему ты его убила! Это из-за твоей матери? Он отправил на смерть твою мать. Поэтому?

Выкрикивая бессмысленные слова, Мария знала, что Софи не ответит на них — и ее пугало ее безмолвие и непонимание ее мотивов. Начни Софи речь о своей злости на Петера Кроля, она бы бросилась ей в объятия и заплакала от жалости к ней — и все же Софи была слишком далеко.

Тело источало ужас и одиночество, от которого Марии захотелось пронзительно закричать. Нежный свет, пробивавшийся сквозь занавески, слепил ее. Пыль, кружится пыль, и она замечает, как пыль сталкивается и кружится, ухватившись, готовясь к столкновению. Нет, нельзя смотреть на него! Нельзя быть одной! Нужно сохранить разум! Пожалуйста, Мария, соберись, вставай, тебе стоит… осторожнее с пистолетом — но что с Софи, неужели она ушла и больше не вернется?

Какие бесконечные стены! Они наклоняются. Они покрываются черными пятнами — или ее обманывают глаза? В комнате опрокинут стул, на нем засыхает кровь. А если Аппель мертв? Почему он не сказал ей прямо, что собирается сделать? А если Дитер… Остановись, нет, нет, нет, перестань!

Что это в ее руке? Мария опустила глаза и поняла, что держится за ручку — такую же, что у двери комнаты Софи и Петера. Она не вернется в их комнату, ни за что! Ручка не слушалась ее; открылся проем, в котором показался рабочий стол ее мужа. В кресле Дитера, вертя нож для бумаг, сидел Альберт.

— Что?.. — Зачем она пытается заговорить?

— Кто-то стрелял? — безучастно спросил Альберт.

— Я… там… Софи… она убила его.

— Кого?

Стул напротив болезненно манил ее. Оперевшись на стол, Мария села.

— Я немного убрал беспорядок, — сказал Альберт.

— З-зачем?

— Они оставили ужасный бардак. Я подумал, стоит убраться в кабинете Дитера.

Что, что, что он говорит?

— Ты… немного не в себе, — смогла произнести Мария.

— Я? Что у тебя в руках?

— Что?

— Пистолет. Отдай его мне.

В новом приливе страха Мария сильнее сжала оружие.

— Он может выстрелить, ты же этого не хочешь, не так ли?

— Он пуст, — ответила Мария.

— Разве?.. Позволь я проверю. Мне он не за чем, я просто не хочу, чтобы ты себя покалечила. Ну же, Мари!

Должно быть, он разжал ее руки — она и не поняла толком. Проверив пистолет, Альберт возвратился в кресло ее мужа, а оружие положил близ себя. Мария спросила:

— Почему на ноже кровь?

— Пустяк, я порезался. — Нож отправился в верхний ящик стола.

— Софи убила Петера. Она опасна, она… ее нужно остановить, пока… она убила его, он лежит там в крови!

— Хорошо, — безразлично ответил Альберт.

— Я сплю, этого не может быть… Я не верю.