Посторонним вход воспрещён

Все! Хватит искушать судьбу, прочь отсюда! Ноут аккуратно втиснуть в рюкзачок, бусинки – в карман. Не забыть погасить везде свет. Отдернуть шторы? Нет, не сегодня, а тогда, когда она вернется на место преступления.

Подходя к входной двери, Алиса услышала, как на лестничной площадке глухо загудел лифт. А если это возвращается Семёнов? Девушка инстинктивно подалась назад, вжалась в стену, но гудение, приблизившись, уехало наверх, стало тише. Алиса невольно села на пуфик возле вешалки – внезапно подкосившиеся ноги отказывались держать, лоб пробило испариной. Тоже мне, «частная сыщица», запаниковала от звука лифта! Теперь медленно сосчитать до ста, и можно осторожно выбираться из квартиры…

Остатков здравого смысла Алисе хватило на то, чтобы приклеить на косяк собственный длинный волос – трюк из детективов и шпионских фильмов. А что? Когда (если!) она вернётся, чтобы положить на место позаимствованное имущество, будет ясно, не побывал ли в квартире за время её отсутствия кто-нибудь еще.

Как ни тянуло Алису быстрее, КАК МОЖНО БЫСТРЕЕ, убраться с места преступления, пороть горячку она не стала. Ноги всё ещё были ватными, в ушах звенело от недавнего выплеска адреналина, руки дрожали. В таком состоянии за руль – не уж, дудки…

Она минут пять посидела в машине, приходя в себя. Дорога предстоит неблизкая, через пол Москвы, а потом ещё придётся искать, где бы припарковаться, потому что её обычное место конечно уже занял какой-нибудь хмырь из соседнего подъезда.

XIX

Июль, 2015 год

Дождь смывает не только пыль.

Ливень хлынул как в тропиках – сразу, без предупреждения. Алиса и Шурик едва успели спрятаться под козырек магазина.

Вот это был дождь! Он обрушился на город сразу, вдруг, шипящим потоком, превращающим тротуары в горные реки, клокочущие в ущельях бетонных гор. Привычные городские звуки сразу стали глуше, машины поползли медленнее, прохожие попрятались кто куда. На улице остался только дождь: мощный, гудящий, деловито смывающий суету и пыль с мостовых.

Под козырьком быстро стало тесно от тех, кто, как и Алиса с Шуриком, прятались от дождя. Молодой человек деликатно приобнял спутницу за плечи, прикрывая от секущих струй – и сурово нахмурившись, смотрел куда-то сквозь пелену падающей воды.

Продолжить разговор не получалось – вокруг полно народу, а говорить предстояло о материях неудобных. Например, о взломе пароля ноутбука Семёнова. Увы, именно так – когда Алиса принесла трофей домой и попыталась включить, тот мигнул и вместо загрузочной заставки потребовал пароля. Стандартные варианты типа «1,2,3,4» не прокатили, так что после долгих колебаний пришлось звонить Шурику.

Почему именно этому айтишнику-реконструктору, а не кому-то из редакционных компьютерщиков – скажем, Мишане или Куроедову? Да потому что Мишаня будет ныть про уголовный кодекс, весь мозг вынет. Куроедов, наоборот, сделает всё, что ни попроси, но вот потом… Про его шептались, что мужик нечист на руку, не брезгует мелочным шантажом и охотно стучит редакционному начальству. Поделится с Петровичем, главредом, а тот выходки Алисы с чужим ноутбуком наверняка не одобрит.

А тут ещё «выстрелил» последний пост Стёпы Стопкина.

Один из последних комментов более походил на крик души. Некая женщина написала о том, что пропал её сын Валентин. Она рассказала, что друзья Валентина сначала заливали ей, будто бы молодой человек отправился в горную экспедицию (причём, аккурат перед самой сессией!), не удосужившись предупредить родителей или деканат. Мало того: сами эти «друзья» теперь тоже куда-то делись! Степан, естественно, запросил подробностей – для начала, хотя бы, данные пропавших. И что вы думаете? Одного из них, приятеля Валентина по университету, звали Геннадий Войтюк!

Получалось, что вся эта компания вела в течение полугода какой-то «пунктирный» образ жизни. Они, то исчезали на несколько дней, то появлялись. От вопросов «где были» всячески уклонялись, найти их не представлялось возможным. Телефоны постоянно оказывались «вне доступа», видеть ребят никто не видел – а вот теперь все разом взяли и пропали, причём без следа! А с матерью пропавшего парня, вконец истерзанной дурными предчувствиями, общался некий его приятель, представившийся как «Дрон» – и Алисе сразу стало ясно, что это и есть тот самый тип, которого держат в институте Сербского. И, разумеется, сердобольный Стопкин пообещал несчастной женщине не бросать расследование и заняться, в числе прочего, пропажей Валентина.

А проклятый ноутбук Семёнова оказался под паролем!

Выложив Шурику все подробности относительно исчезнувших студентов, Алиса не смогла уклониться от неожиданно цепких вопросов – и, в итоге, выложила всю историю.

Дождь как раз и подарил ей короткую передышку; теперь, поразмыслив, она уже пожалела, что обратилась к реконструктору. Надо было напрячь Мишаню – поныл бы, но сделал, куда бы делся…

Поздно пить боржоми…