Философия – как вы-рас-спрашивающее бытия – во все времена есто мышление. Но именно потому это мышление как изначальное – вынуждено определять себя, исходя из того, что оно вы-раз-мысливает: из пра-бытия. Если потому формально и по причине названия работы вместо бытия и мышления в будущем будет поставлено «Бытие и время», то это отнюдь не означает никакого прощания с мышлением – в пользу «иррационализма» и «настроения», а совсем в противоположность; вы-раз-мысливание только и становится сейчас принужденным входить в остроту без-дно-основности своего до сих пор не обдумывавшегося кругозора, то есть изначальной истины пра-бытия; вы-раз-мысливание только и обретает столь решительно свою свободу, что наименование «время» же тоже может быть только следующим ближайшим указанием на то сомнительное и достойное вопрошания, о чем более изначальное мышление знает «походя-мимоходом». Бытие и мышление как заголовок для способа ставить метафизический вопрос о бытии подразумевает потому не то общее место, не ту тривиальность, что именно «мышление» есть форма осуществления философии – или даже только форма занятия ей; скорее, этот заголовок уже замыслен в свете истории пра-бытия, идя от «Бытия и времени» – так, что он оговаривает: метафизическое мышление пра-бытия еще не осмысляет своего самого подлинного-собственного: современность-присутствие (время) как кругозор лицезрения собственного ему изложения-интерпретации сущебытности; скорее, мышление принимает себя бездумно и без обиняков как в достаточной степени определенная судебная палата, которая вправе решать все вопросы сущностного ограничения бытия; эта бездумность метафизического мышления по отношению ко все более прочнеющей-затвердевающей оболочке его подлинной полной сущности, эта уникально-особое господство самоочевидному себе самому мышления в метафизике – и есть как раз основа для всех и всяческих всплывающих-выныривающих в рамках ее истории «иррационализмов», которые ведь отличаются только еще более грубым «рационализмом», поскольку этим словом должен обозначаться приоритет мышления в мышлении бытия – без осмысления того, что есть это мышление.
Обдумывание мышления в смысле раз-вы-спрашивания просвета, в котором оно движется как вы-раз-мысливание бытия, есть, теперь, конечно, никакая не «рефлексия», которая могла бы описана формулой «мышление мышления»; ведь история метафизики в эпоху немецкого идеализма осуществляла эту «рефлексию» в великом стиле, столь решительно, что так даже «рефлексия» еще раз отражалась обратно и воспринималась обратно в абсолютное понятие безусловного знания; но это происходило так, что посредством этого становилось всё менее возможным постижение смысла кругозора лицезрения мышления, потому что становилось все более ненужным, так как здесь абсолютное знание как истина сущее-бытующего в целом само знало себя и, тем самым, исключало всякую сомнительность достойного вопрошания.
Из этого может – в историческом постижении смысла – быть усмотрено, что посредством мышления мышления метафизика, скорее, удаляется от постижения смысла истины бытия, которое следует вы-раз-мыслить, и, вследствие этого, удаляется от самого мышления. Вопрос о «смысле» пра-бытия есть поэтому – как вопрос о сфере проектов вы-раз-мысливания пра-бытия, его открытия и осново-полагания – никогда не дело «рефлексии» на мышление и на «Я мыслю»; скорее, более изначальный вопрос о бытии требует отскакивания от человека как «субъекта» и, то есть, одновременно и от отношения к «объекту» и от него самого.
Посредством обращения к «объекту» «субъективизм» не только не преодолевается, но даже сохраняется поистине в его покое и крепости-устойчивости. (Есть ли преодоление «субъективизма» и «объективизма» вообще существенная необходимость мышления, сообразного истории пра-бытия, может быть оставлено здесь без обсуждения; ведь может статься, что его в один прекрасный день придется разоблачить как излишнюю иллюзорную схватку, которая только затем с неистощимым рвением ставится на сцене, чтобы метафизическое мышление могло считать поглядывание на свою собственную способность вопрошать о вызывающем сомнения делом возвышенным.
XXVI. Собрание постижения смысла
80. Событие