Постчеловек: глоссарий

«Я встречал множество мужчин и женщин, сражающихся за образование и искусство и создающих прекрасные работы в виде каллиграфии, которая украшает теперь наш город и провозглашает себя частью Азавада, я встречал великих поэтов, бродящих по улицам и разговаривающих с детьми. В НДОА у нас есть мужчины и женщины, которые творят историю. И наша история есть сейчас; она строится день за днем. Каждый элемент, каждый человек, каждый боец является актером нашего общего Азавада».

Assarid, Staal, 2013: 42

Подобно филиппинскому лидеру, профессору Сисону, известному своим высказыванием, что «партизан – это поэт» (Sison, 2013), Аг Ассарид, называя каждого борющегося за независимость политизированного субъекта «актером», подчеркивает, что революционная борьба одновременно является и культурной борьбой. Кель тамашек сражаются не только оружием, но и политизацией собственной истории, языка и культурных символов, которые им десятилетиями приходилось защищать от иностранной оккупации. В этом смысле Аг Ассарид упоминает, в частности, работу туарегской группы Tinariwen (переводится как «Пустыни»), которая состоит из бывших бойцов революции, путешествующих по миру, чтобы рассказать ее историю на собственном языке и при помощи своей традиционной музыки. Аг Ассарид объясняет:

«„Тинаривен“… уникальны тем, что их музыка распространяется на магнитофонной пленке. Кассеты – это оружие, которое позволяет нашему сообщению путешествовать: это сообщение о восстании, но также и о мире. Во времена восстания музыка напоминает нам о нашей цели, о мире. В мирные времена мы помним, что в их основании лежит восстание».

Assarid, Staal, 2013: 42

В случае курдского революционного движения – занятого тем, что Рабочая партия Курдистана (РПК) назвала «внутренней колонией», землей курдов, разделенной между Турцией, Сирией, Ираком и Ираном, – представление о «безгосударственном состоянии», реализующемся через культурную работу, приобретает дополнительную важность в связи с тем, что их борьба за самоопределение привела к полному отказу от понятия национального государства. Совместно основанная в 1978 году женщинами и мужчинами – сегодня наиболее известными из них являются Абдулла Оджалан и Сакине Джансыз – в 1980-х РПК в результате своей успешной партизанской борьбы с турецким государством быстро выросла в массовое движение.

Изначально опиравшаяся на марксизм-ленинизм, РПК ставила своей целью основание независимого курдского национального государства. Но женщины в рядах партизан оставались на обочине, поскольку многие мужчины не признавали их равными товарищами по борьбе и ожидали от них работы по уходу и заботе. Оджалан, который был политическим лидером РПК с самого начала, поддерживал автономное развитие движения женщин внутри партии, чтобы защитить их вклад в революцию.

И Оджалан, и женское движение пришли к выводу, что устройство национального государства является, по сути, кульминацией патриархата и капиталистического империализма. Представительница Курдского женского движения Дилар Дирик задается по этому поводу риторическим вопросом: «Можем ли мы иметь национальное государство, понятие, основанное по своей сути на капитализме и патриархате, и при этом считать себя освобожденными?» (In der Maur, Staal, Dirik, 2013: 52).

Результатом союза между Оджаланом и женским движением стало возникновение «демократического конфедерализма», или того, что Оджалан называет «демократией без государства»: безгосударственной демократией (Ibid.: 99). Она базируется на принципах самоуправления, гендерного равенства, права на самооборону, культурное сосуществование и общинную экономику. Реализуемая на значительных территориях в Бакуре (Северный Курдистан, Турция) и во всем регионе Рожава (Западный Курдистан, Сирия), она развилась как параллельная существующим государствам структура, а также в виде полностью автономных регионов под контролем коммун, советов и кооперативов. Дирик объясняет это следующим образом: