Послы

— Возможно, хотя что мы о ней знаем? — возразил Стрезер. — Может статься, она уже стара.

— Стара? В каком смысле?

— Чтобы выйти за Чэда. Они, скорее всего, этого хотят. А если и Чэд этого хочет, и Крошка Билхем, и даже мыв крайности на это пойдем, — разумеется, если она не станет противиться его возвращению, — что ж, путь свободен.

Он уже привык, что во всех их совещаниях ее суждения, когда она их роняла, проникали, как ему казалось, на большую, чем его, глубину. И теперь Стрезеру не терпелось узнать ее мнение, но прошла томительная минута, прежде чем до него донесся этот легкий всплеск:

— Не вижу причины, почему мистер Ньюсем, коль скоро он хочет жениться на этой юной леди, уже с нею не обвенчался или не подготовил для этого почвы, объявив вам о своем намерении. А если он хочет на ней жениться и у него добрые отношения с обеими дамами, то почему же он «несвободен»?

«И впрямь, почему?» — соглашаясь, подумал про себя Стрезер.

— Может быть, он дочери не нравится, — отбился он.

— Тогда почему он такговорит с вами о них?

Вопрос сочувственно аукнулся в уме Стрезера, но он снова его парировал:

— Может быть, у него добрые отношения с матерью?

— В союзе против дочери?

— Но если она пытается уговорить дочь не отвергать предложение, — что больше может его к ней расположить? Не понимаю только, — выжал из себя Стрезер, — с чего бы дочери его отвергать?

— О, — сказала мисс Гостри. — Возможно, не все вокруг очарованы им так, как вы.

— То есть, вы хотите сказать, они не считают его «партией»? Неужели я так неловко выражаю свои мысли? — спросил он, не скрывая удивления. — Впрочем, — продолжал он, — его матушка ничего так не желает, как видеть его женатым — разумеется, если это будет ему во благо. Какая женитьба не во благо? А эти дамы, без сомнения, не прочь заполучить его, — он уже выстроил свою версию, — ради большего благосостояния, и любая девица — на ком бы он ни женился — будет заинтересована в том, чтобы он использовал свои возможности. Ей будет вряд ли с руки, если он их упустит.

— Бесспорно, — отозвалась мисс Гостри. — Вы рассуждаете лучше некуда! Но, разумеется, с другой стороны, есть еще добрый старый Вулет.

— О да, — раздумчиво сказал он, — есть еще добрый старый Вулет.

Она помедлила.

— Да, пожалуй, ей этого не проглотить. Она, возможно, сочтет, что это ей слишком дорого обойдется. И возможно, прикинет, стоит ли одно другого.

Стрезер, которому во время их совещаний не сиделось на месте, сделал по комнате еще один круг.

— Все зависит от того, что она собой представляет. Разумеется, сто раз проверенное умение ладить с добрым старым Вулетом, — а она, даю голову на отсечение, это превосходно умеет! — вот что с такой силой говорит за Мэмми.

— Мэмми?

От такого тона он остановился перед ней как вкопанный; однако, уразумев, что эта реплика выражает не колебания, но смутившее ее полное понимание, позволил себе напомнить:

— Надеюсь, вы не забыли, кто такая Мэмми!

— Нет, я не забыла, кто такая Мэмми, — улыбнулась мисс Гостри. — И у меня нет никаких сомнений, что в ее пользу можно очень многое сказать. Я целиком за Мэмми! — искренне заявила она.

Стрезер вновь прошелся по комнате.

— Она, знаете, и вправду на редкость мила; куда лучше любой из тех девиц, каких я пока здесь видел.

— Именно на это я, пожалуй, больше всего и рассчитываю. — И она на секунду — совсем в духе своего гостя — задумалась. — Мне положительно хочется заполучить ее в свои руки.

Ему эта мысль пришлась по душе, хотя в итоге он все-таки ее отверг:

— О, только не бросайтесь к ней с таким азартом! Мне вы больше нужны, и вы не смеете меня покидать.

Но она не хотела сдаваться.

— Если бы только они согласились прислать ее сюда: ведь я принесу ей огромную пользу.

— Если бы они знали вас, — сказал он, — они бы ее прислали.

— Как? Разве они не знают? После всего, что вы, насколько я вас поняла, им обо мне нарассказали?

Он снова на мгновение остановился перед ней и тут же снова принялся шагать.

— Они и пришлют — прежде чем, — как вы изволили выразиться? — я им о вас нарасскажу. — И тут же перешел на то, что ему казалось главным: — Сейчас он, видимо, сворачивает свою игру. Он ведь все время придерживал меня. Ждал, когда прибудут эти дамы.

— Ого, как вы научились видеть! — поджала губы мисс Гостри.

— Ну, до вас мне далеко. Или вам угодно делать вид, — продолжал он, — что вы не видите?..

— Не вижу? Чего? — требовательно спросила она, пока он переводил дыхание.

— Да того, что между ними много чего происходит — и завязалось это задолго до моего приезда.

Прошла минута, прежде чем она сказала:

— Кто же они… раз все это так серьезно?

— Может быть, серьезно, а может быть, курьезно. Но вот что очевидно — так это без сомнения. Только я о них ничего не знаю, — признался Стрезер. — Например, даже как их зовут, и, выслушав Крошку Билхема, к величайшему моему облегчению, не счел себя обязанным спросить.

— Ну, — рассмеялась она, — если вы думаете, что уже отделались!..

Ее смех мгновенно вверг его в мрачное расположение духа.