Последний знак

– Кофе сегодня утром, – Гарднер понял, что эксперт должен учитывать внешние факторы, способные повлиять на сердцебиение и исказить результаты исследования.

– Хорошо. Для начала я задам вам несколько открытых вопросов: вам известно, по какому делу мы сегодня проводим тестирование? – спросил эксперт.

– Да, по делу об убийстве нескольких человек, – ответил Гарднер.

– По каким критериям вы были выбраны для прохождения тестирования?

– Все убийства были совершены по мотивам моих литературных произведений.

– Вы заинтересованы в том, чтобы был точный вывод по результатам тестирования?

– Конечно. Кроме того, мне очень интересно принимать участие в следствии.

– Кто-нибудь готовил вас к этой проверке и инструктировал, как можно обмануть полиграф?

– Нет, но я читал, что военные могут это делать.

– Спасибо за ответы, сейчас откиньтесь на спинку стула. Я отрегулирую его так, чтобы вам было удобно.

После того как кресло было настроено, эксперт надел на пальцы Гарднера датчики и зафиксировал. Полиграфолог начал с вопросов, не относящихся к делу, чтобы понять, как Гарднер реагирует на ложь, как ведет себя его организм. Он спрашивал о детстве, работе, семье. Гарднер смущался, но честно отвечал на все вопросы. Хотя давалось ему это нелегко. Дело было в том, что ни в одной из этих сфер своей жизни он не преуспевал. Поэтому, когда полиграфолог перешел к делу, Гарднер даже выдохнул с облегчением.

– Вы были лично знакомы с жертвами?

– Нет.

– Вы вступали с жертвами в переписку?

– Нет.

– Вы бывали на местах убийства жертв?

– Нет.

– Жертвы наносили вам оскорбления?

– Да.

– Вы думали о мести?

– Да.

– Это вы убили этих людей?

– Нет.

После окончания опроса полиграфолог освободил пальцы Гарднера и вернул кресло в вертикальное положение.

– Вы сказали, что думали о мести. Не могли бы вы подробнее рассказать об этом? – попросил эксперт.

– Не то чтобы я разрабатывал план мести. На каждый негативный отзыв я думал: «Попробуй сначала сам написать что-то». И, конечно, желал, чтобы каждый из них на своей шкуре ощутил, что такое быть поруганным творцом. Иногда мне кажется, что это они лишили меня музы. Я потерял веру в себя. Что бы я ни писал после той волны критики, все выходило криво и поверхностно.

– Говоря «они», вы имеете в виду конкретных людей, жертв убийств?

– Нет, я имею в виду всех, кто кидал в меня камни. Я давно не читаю отзывы, я даже не уверен, что знаком с отзывами этих конкретных людей. Об этой связи я узнал только сегодня утром от детективов.

– Что ж, спасибо за участие в опросе. Вы можете быть свободны.

Гарднер попрощался с полиграфологом и детективами, предварительно заполнив подписку о невыезде.

К вечеру результаты полиграфа были готовы: Гарднер говорил правду. Машина сработала лишь на вопросе про месть, потому что на самом деле писатель всерьез о мести не думал. Да, он хотел, чтобы эти люди побывали в его шкуре, но не более того. По крайней мере, так рассудил полиграфолог.

Впрочем, все трое знали, что полиграфу доверять нельзя. На их опыте не раз бывало, что преступникам удавалось обмануть машину или результаты невиновных были восприняты полиграфом как ложь из-за сильного волнения.

Принимать решение о невиновности Гарднера было слишком рано, нужно было дождаться ордера, чтобы осмотреть его апартаменты и получить доступ к компьютеру.

Кимберли почти весь день потратила на выяснение настоящих имен пользователей форума. К вечеру в ее списке было около четырехсот тысяч имен, которые нужно было ограничить географией и сопоставить с именами людей, имеющих ментальные особенности, привлекавшихся к ответственности или проходивших лечение.

Задача была несложная, имея массивы с данными, их можно было сопоставить даже с помощью таблиц «Эксель», но Ким уже сейчас понимала, какая огромная выборка получится. И как много времени могут занять беседы со всеми этими людьми и их попечителями.

Она тяжело вздохнула и опустила лицо на раскрытые ладони.

– Я завожу нас в тупик, – проворчала она себе под нос. – Пока они будут опрашивать тысячу, а то и полторы тысячи людей, убийца завершит серию и скроется, как минимум до тех пор, пока не найдет себе новые сюжеты. Как же это сложна-а-а… К черту! Просто сделаю это!

Кимберли протянула формулы рядом с фамилиями участников форума и пробросила в них данные о судимостях и лечении, дополнительно отметила буйных больных. Ранее осужденных на сайте оказалось около десяти тысяч человек, порядка пятидесяти тысяч людей с ментальными особенностями, из них чуть меньше восьми тысяч проявляли агрессию. К этому же списку Кимберли добавила пользователей, состоящих в группе Коди, доступ к которой он любезно предоставил детективам ранее. В выборку по всем трем параметрам попали две с половиной тысячи человек – еще больше, чем полагала Ким.

Она стиснула зубы и ограничила географию до трех ближайших штатов – осталось триста двенадцать человек. А это ни много ни мало триста двенадцать запросов на подтверждение алиби и триста двенадцать визитов. Но никто из этих людей не состоял в фан-сообществе Коди.