Последний знак

От холода и предвкушения событий нового дня волосы на его руках и ногах вставали дыбом, а кожа покрывалась мурашками. Но это волнение было приятным. Энтони не терзали дурные предчувствия, а он, как и любой творец, привык доверять своему чутью. Оно подвело его лишь однажды, с последней книгой, но черная полоса не может длиться вечно. Ведь не может?

Обычно, покончив с этим утренним ритуалом, он садился за текст, но этот день стал особенным, поэтому Энтони, изменяя себе, позвонил на ресепшен и попросил вызвать ему такси.

Через четверть часа он уже стоял на пороге отделения, но ждать ему предстояло еще двадцать минут. Энтони так спешил навстречу новому источнику знаний и вдохновения, что не рассчитал время. Тогда он отошел в сторонку, закурил и стал наблюдать за прохожими. Как они противостоят наступающим холодам: сжимают воротники пальто, прячут носы под шарфами, греют руки в карманах и ходят слишком быстро, настолько быстро, что даже не успевают заметить, что, возможно, уже стали персонажами чьей-то книги. Красные шарфы сменялись синими, черные пальто – песочными, короткие сапоги – длинными, розовые щеки – бледными. Так продолжалось до тех пор, пока дверь отделения не открылась.

– Входите скорее. Вы весь дрожите, – молодая женщина с заметно округлившимся животом впустила его внутрь и жестом указала на диван возле окна. – Присаживайтесь, я сделаю вам чай.

– Спасибо, – Энтони присел, снял шляпу и, положив ее рядом с собой, с любопытством окинул взглядом помещение.

Благодаря большим панорамным окнам здесь было много света, который отражался от мраморной плитки на полу и молочного цвета стен.

Место, в котором он оказался, от сердца полицейского участка отделяли несколько турникетов, рабочее место охранника и ресепшен за бронированным стеклом.

Когда Гарднер остановил свой взор на охраннике, тот смерил его строгим взглядом, как бы говорящим: «Без шуток, приятель! Я таких, как ты, с десяток уложу и даже не вспотею».

Зрительная экскурсия Энтони закончилась, когда вернулась девушка с кружкой горячего чая.

– Пожалуйста, – она поставила чашку на столик перед Энтони. – Я офицер Глория Додсон, администратор. Вы договаривались о встрече или хотите составить заявление?

– Меня зовут Энтони Гарднер, детективы Миллер и Блант несколько дней назад искали меня и просили связаться с ними. Я пришел, как только узнал об этом, – Энтони погрел руки о кружку, отставил ее в сторону и заправил вьющуюся прядь за ухо.

Несмотря ни на что, он сохранил прическу, которая нравилась сначала его матери, а потом настоятельницам.

– В таком случае боюсь, что вам все-таки придется подождать. Давайте я провожу вас в переговорную, но сначала распишемся в журнале, – Глория, поддерживая живот, вернулась на свое рабочее место, протянула Гарднеру ручку и указала, где расписаться.

Гарднер вписал свое имя в журнал посетителей, Глория сверила запись с паспортом и впустила его в святая святых любого детективщика.

Всю дорогу от ресепшена до переговорной Энтони с жадностью разглядывал каждую деталь интерьера: он поглощал цвета и текстуры, изучал плакаты, портреты лучших работников, читал надписи на кабинетах и слушал, как глухо в узком коридоре звучат их шаги, как взволнованно трепыхается сердце в его груди.

Глория остановилась у серой металлической двери с небольшим матовым окошком и открыла ее. То, что она назвала переговорной, на поверку оказалось обычной допросной. В центре комнаты стоял прямоугольный стол с тремя стульями, в углу – урна, а в стене располагалось большое зеркало, предназначение которого было Энтони хорошо известно. Сотни раз он через такое вот тонированное стекло наблюдал за своими персонажами: что они делают, когда остаются одни, как меняются их мимика и жесты в присутствии полицейских или адвоката.

Гарднер улыбнулся. Наконец-то у него появится уникальный опыт, собственные впечатления от сидения на таком стуле, он своей кожей ощутит, каково это – быть под колпаком, запертым в четырех стенах, под чужими взглядами.

– Располагайтесь. Я принесу ваш чай, – предложила Глория.

– Не утруждайтесь, спасибо, – вежливо отказался Энтони.

Его глаза все еще блуждали по стенам допросной: в углу он заметил камеру и спешно отвел взгляд, чтобы не показаться сумасшедшим тем, кто будет потом проверять эти записи. Ничем хорошим это не могло для него закончиться.

– Как хотите, – Глория лишь пожала плечами. – Детективы обычно не опаздывают, поэтому вам не придется ждать слишком долго, – сообщила девушка, прежде чем выйти из кабинета и запереть за собой дверь.

Оставшись один, Энтони провел пальцами по холодной столешнице, покачался на стуле, со скрежетом отодвинулся от стола и запомнил звук. Положил локти на стол, пристально вгляделся в зеркало, силясь увидеть, что с той стороны, но как бы он ни старался, видел лишь собственное отражение и помещение, в котором оказался заперт.