Последний защитник

Мы оказались в убогой каморке, в которой уместились всего лишь стол и стул. Стол был заставлен подносами с бутылками и грязными бокалами. В каморке также имелась дверь в смежную с ней гостиную. Я заглянул за высокую ширму на противоположной стороне. Комната была пуста. Воздух спертый, пахнет потом, свечами и перегаром. Снова пустые бутылки и грязные бокалы, включая один разбитый в камине. На ковре неровной кучкой рассыпанная колода карт.

Я прошел к столу у окна. Раздвинул шторы, чтобы впустить свет. В тишине громко звякнули кольца.

Это был самый простой письменный стол, без украшений в виде резьбы или инкрустаций. С плоской столешницей, двумя ящиками снизу и местом для ног между ними. Мне вдруг вспомнилось с неожиданным отвращением, что Хлорис возлежала на нем для удовольствия герцога, а ее голова при этом высовывалась из окна.

Я положил инструменты и попробовал открыть ящики. Оба были заперты и плотно прилегали к каркасу стола. Я взял самое маленькое зубило и всунул его между верхом левого ящика и столешницей. Я двигал инструментом из стороны в сторону, разрушая дерево сверху и снизу, постепенно увеличивая зазор. С молотком бы наверняка получилось быстрее, можно было бы вогнать зубило поглубже, но тогда возникло бы больше шума, а я не мог рисковать.

Но в конце концов зубило сделало свою работу. Когда зазор был достаточно велик, я вставил в него клинообразный ломик. И оглянулся. Хлорис стояла у двери, выходящей на лестничную площадку, и прислушивалась. Она состроила мне рожу. Я нажал на ломик. Дерево с треском раскололось. Я нажал сильнее и взломал ящик.

Сердце у меня упало, когда я увидел его содержимое: чистая бумага, чернила, перья, воск для печатей, маленький ножик и песочница. Все.

Я набросился на другой ящик. Он оказался прочнее. У меня заканчивались силы, но дело шло туго. Вероятно, зазор был меньше.

Зубило выскользнуло из моей потной руки и вырезало неровную канавку на поверхности стола. Я тихо выругался. Прошло не меньше минуты, пока мне удалось сделать отверстие достаточным, чтобы в него вошел ломик.

В этот раз звук получился громче. Замок расколол дерево. Передняя часть ящика отвалилась и с грохотом рухнула на пол.

– Черт вас побери, сэр! – зашипела Хлорис.

Я пропустил ее слова мимо ушей. У меня дрожали руки. Я взял то, что осталось от второго ящика, и положил на стол рядом с первым. Там ничего не было, кроме стопки бумаг. Первый лист был исписан знакомым энергичным почерком Бекингема. Я схватил всю пачку.

– Ш-ш-ш…

Я обернулся. Хлорис смотрела на меня полными ужаса глазами, приложив палец к губам.

– Кто-то идет, – сказала она беззвучно.

Я запихал бумаги в карман камзола. Трость осталась в мансарде соседнего дома. Я взял ломик в одну руку, молоток в другую.

Мы замерли, прислушиваясь. Я слышал только отдаленный лай собаки. Хлорис нахмурилась. Она дернула плечами и сделала знак следовать за ней к двери в каморку за ширмой.

И в тот самый миг, когда мы оба начали двигаться к двери, ширма неожиданно наклонилась и с грохотом упала на пол перед нами. Хлорис вскрикнула и тотчас замолкла.

На месте ширмы, почти вровень с дверным косяком, стоял Мертон. На нем были лишь сорочка и ночной колпак, но в руке он держал поднятую шпагу. Он опустил лезвие и направил его кончик на меня. А затем переместил на женщину.

– Нет, сэр! – взмолилась она. – Нет, господин Мертон, пожалуйста, не надо. Прошу вас, пожалейте бедную Хлорис. Вспомните, сколько удовольствия мы доставили друг другу. Посмотрите, что у меня для вас есть…

Ее голос звучал неуверенно. Но она протянула руку, которая была пуста. На секунду внимание Мертона отвлеклось от меня. Воспользовавшись этим, я бросил в него ломик.

Тот угодил ему в висок. От неожиданности и силы удара Мертон отступил. С молотком в руках я ринулся к нему. Это был мой единственный шанс. Но он уже оправился и со скоростью умелого бойца сделал выпад. Клинок скакнул мне навстречу. Парировать было поздно. Мое собственное движение только усилило удар.

Наконечник шпаги Мертона с такой силой вонзился мне в грудную клетку, что я не мог дышать. Я отпрянул назад. Однако оружие, как ни странно, даже не прокололо мне кожу. Клинок отскочил.

В глазах противника я увидел изумление. Хлорис тем временем схватила кресло и ударила им Мертона. Он споткнулся об угол очага и качнулся к стене. Однако затем снова пришел в себя и со шпагой бросился на девушку. Она закричала. Я побежал к ней. Хлорис уронила кресло и упала на спину. Я размахнулся и ударил Мертона по голове молотком.

Последовали глухой стук и судорожный вздох. Он рухнул, ударившись затылком о стену. Я ударил еще раз, на этот раз сильнее. Головка молотка вошла в череп. Что-то хрустнуло. Шпага выпала у него из руки.

Я замер на месте, словно парализованный. Бледная Хлорис смотрела на меня во все глаза, затыкая себе рот ладонью. Я не верил своим глазам. Не может быть, чтобы я совершил подобное.

Внизу кто-то закричал. Я опомнился. Оставил молоток на месте – не мог заставить себя его вытащить – и схватил шпагу Мертона.

– Быстрее!