Последний вздох

Это было ближе по смыслу, чем все остальное. Она будто бы видела… что-то. Она просто не могла представить что это было, потому что её мозг отказывался даже попробовать. Серое. Что-то серое.

Ева вздернула её на ноги. — Хватит этой детективной хренотени, — сказала она. — Мы сваливаем домой.

— Но…

— Никаких "но". Ты садишься в машину. Я покупаю эти сладости и возвращаюсь. Я не выпущу тебя из поля зрения. Ты не двигаешься, — Ева выглядела по-настоящему напуганной. Клер думала, что должна бояться тоже, но что-то в ней словно… выключилось. Перегорело.

Она чувствовала себя так неправильно.

Ева посадила её в катафалк, закрыла двери и безмолвно произнесла «Не двигайся!», прежде чем она бросилась назад, чтобы взять свои две корзины и пойти на кассу.

Клер прислонилась к холодному окну и набрала номер. Номер Мирнина. Он не ответил. Она чувствовала себя очень странно, как будто она тонет на суше.

— Пожалуйста, — прошептала она. Она злилась на Мирнина, но сейчас всё это не имело значения. — Пожалуйста, ответь мне. Ты мне нужен.

— Клер? — это не был голос Мирнина, и, технически, телефон всё ещё звонил. — Клер, это Фрэнк. Что случилось?

— Я видела кое-что.

— Это звучит плохо. Что это было?

— Я не знаю. — Она так устала. Очень. — Я видела то, чего не должно быть.

— Ты имеешь в виду, не должно быть здесь?

— Да. Нет. Не должно быть вообще. — Она изо всех сил старалась понять всё что произошло. День был серым и туманным. Начинался дождь. Опять. Она могла видеть стеклянные витрины магазина, Еву, которая делает покупки, но сейчас ничто из этого не имело реального значения. Эта её часть ушла. Была сожжена. — Фрэнк, скажи Мирнину… скажи ему, что Оливер… я думаю, Оливер…

— Что Оливер? Клер? Где ты… ты в катафалке? На парковке? У меня есть камеры, я вижу тебя. — Фрэнк Коллинз был обеспокоен. Это вызвало у Клер улыбку. Его не существовало. Он был мозгом в банке, который видит через металлический глас и слышит через металлические уши, и при этом он волновался.

— Камеры, — сказала она. — Ты можешь перемотать съёмку?

— К какому моменту?

— Перед тем как я упала. Ты видишь то, что видела я?

— Подожди.

Телефон Мирнина перестал звонить, и ответила его голосовая почта. Это был её весёлый голос для людей, которые оставляли голосовые сообщения. Она разговаривала сама с собой. Это казалось странным.

Фрэнк исчез.

— Фрэнк?

— Прямо здесь, — на этот раз его голос прозвучал из стереодинамиков катафалка Евы. Клер бросила телефон на колени, он казался сейчас ей слишком тяжёлым, чтобы держать. — Я вижу, как ты выходишь из магазина. Следуешь за Оливером.

— Ты видишь только Оливера?

— Ага, только его.

— Ты не видишь кого-нибудь еще?

— Нет. Оливер заходит за угол. Он спрыгивает в канализацию. Ты падаешь. Что я пропустил?

— Я не знаю, — сказала она честно. — Я думала, ты знаешь.

— Я проведу записи через фильтры и вернусь к тебе. — Одним кликом мышки он отключился от телефона и динамиков катафалка.

Клер слушала, как дождь стучит по крыше, но потом он стал не просто стучать, а реветь. Серебристый слой воды завуалировал витрины магазина.

Она почувствовала себя очень одинокой.

Дверь со стороны водителя внезапно открылась. Ева бросила в Клер сумки, запрыгнула и тут же захлопнула дверь. Она была промокшей и дрожащей. — Чёрт, это было холодно! — она повернула ключ и завела катафалк, а потом посмотрела на Клер. — Ты в порядке?

Клер немного улыбнулась и жестом показала ОК. Она не была в порядке, но Ева не могла помочь.

Дождь шипел и ревел. Ева медленно ехала сквозь ливень. Морганвилль вокруг них превратился в чужой мир. Ни одна достопримечательность не была хорошо видна, дороги были бурлящими реками. Огни выглядели расплывчатыми и водянистыми. Дождь смазал всё до неузнаваемости.

Клер понятия не имела, как Ева нашла их дом среди остальных.

— Чёрт, — сказала Ева, припарковывая катафалк. — Я думаю мы должны бежать. Ты сможешь?

Клер кивнула. Она чувствовала себя далеко находящийся, но не слабой. Ей просто казалось, что сейчас срочность ни к чему. Или у неё просто отсутствовали эмоции. Если Ева ей сказала бежать, она побежит, но это было лишь физическое движение.

Она взяла один из продуктовых мешков, открыла дверь и вышла под дождь.

Это был невероятно холодный, хлещущий ее, подобно кнуту, дождь, а она стояла там, подняв лицо навстречу ливню. Это казалось… успокаивающе.

Потом она открыла глаза и перед ее взором замелькали картинки — ярким, непонятным потоком, и она вскрикнула. Она ничего не могла поделать.

Независимо от того, какую стену воздвиг её мозг между ней и тем что она видела, воспоминания обрушились на нее с неимоверной силой, и адреналин хлынул обратно в ее тело, ускоряя ритм сердца.

Ева подбежала к входной двери, и крик Клер был потерян в грохоте грома над головой.

В вспышке молнии Клер увидела человека, который стоял возле катафалка. Это был человек, но в тоже время он им не был.

Не совсем.

Она побежала к дому.

Ева уже была внутри и стряхивала воду, когда Клер ворвалась в дом, захлопнула дверь и заперла её дрожащими руками.