Последний трюк

– Чтобы спасти наш народ, – ответил отец, но теперь он обращался к Шелле. – Посмотри ему в глаза, дочь. Скажи, что ты видишь там что-то, помимо презрения и недоверия. В нём нет ни капли долга, ни капли любви к своему народу.

Отец вышел из-за стола. Мои руки опустились к футлярам с порошками.

– Разве ты не видишь? – требовательно обратился к дочери Ке-хеопс. – Даже сейчас его извращённые мысли обращаются к убийству. Но разве он жаждет крови наших врагов? Никогда! Только смерти своего отца.

Он подошёл ближе, и мне пришлось отступить, чтобы сохранить дистанцию, достаточную для применения оружия. Его руки были опущены, готовые бросить сколько угодно заклинаний, которым я не смогу противостоять. Быстрый, жестокий первый удар был моей единственной надеждой.

– И какое ужасное преступление мы совершили, чтобы оправдать его бесконечные расправы? – спросил он. – Мы наложили на него контрсигилы. Мы стремились покончить с угрозой Чёрной Тени, которая однажды поглотит его душу. И за это он принёс бы в жертву будущее любого джен-теп.

Я взял щепотку красного и чёрного порошков, не сводя взгляда с рук отца. Стоит им хотя бы дёрнуться, и я метну заклинание.

– Келлен, не надо, – предупредила Шелла. Теперь татуировки вокруг её предплечий тоже светились.

– Ке-хелиос, – поправил отец: его явно больше разозлила реплика сестры, чем то, что я собираюсь его убить. – Я назвал его Ке-хелиос. Он – сын дома Ке, и, клянусь кровью и магией моих предков, сегодня он начнёт вести себя подобающе!

Я снова попятился, чуть не споткнувшись на пороге двери, ведущей из атенеума.

– Я ухожу, отец. Вряд ли мама хотела бы, чтобы я убил тебя в день её похорон.

Он презрительно усмехнулся.

– Ты понятия не имеешь, чего хотела твоя мать, трусливый мальчишка. Ты бы не поверил, если бы я тебе рассказал.

– Отец, остановись! – закричала Шелла. – Просто скажи ему. Ещё не поздно…

Но было уже поздно, и она это знала, потому что губы моего отца начали складываться в первый слог заклинания, которое либо искалечит меня, либо убьёт, а я не собирался позволить случиться ни тому, ни другому. Порошки уже взлетели в воздух, а мои руки создали соматические формы заклинания.

Но ничего не произошло.

Краем глаза я видел, как сестра шепчет слова, которые эхом разносятся по атенеуму – снова и снова, не становясь ни громче, ни тише, но наполняя воздух, как дыхание океана. Заклинание, материализовавшееся на кончиках пальцев отца, застыло, словно пламя свечи, заключённое в лёд.

Словно парализованный, я смотрел, как Шелла делает быстрые, едва уловимые движения пальцами, частицу за частицей исправляя эффект заклинания. Я обнаружил, что снова могу говорить, но не двигаться.

– Отпусти меня, Шелла.

– Ша-маат, – сказала она почти печально. – Сколько раз тебе повторять? Теперь меня зовут Ша-маат!

Она снова исправила заклинание, и отец освободился от чар.

– Ничего не говори, – предупредил он, прежде чем выйти из комнаты. – Мы сделаем всё по-моему.

– Сестра, – сказал я. Страх поднимался из глубины моего живота, как червяк, проползающий по лёгким, застревающий в горле.

– Просто постарайся расслабиться, брат, – ответила она. – Это… Это к лучшему, честное слово.

Такие заявления никогда не приводили ни к чему хорошему.

Отец вернулся в комнату, неся большой деревянный поднос, уставленный горящими жаровнями, на которых пузырились маленькие керамические блюда с расплавленным металлом. Рядом с блюдами были разложены иглы. Весь мой арта валар, все случаи, когда я сталкивался с наёмными магами и наёмными убийцами, вылетели у меня из головы, как только я узнал инструменты.

– Нет, – прошептал я, но сомневаюсь, что кто-нибудь меня услышал.

– Он никогда не простит меня за то, что я связал его контрмагией, – сказал отец Ша-маат, поднося поднос ближе. – Из злобы и мести он всегда будет угрожать моим планам. Я больше не могу этого допустить.

– Пожалуйста, – взмолилась Шелла, увидев ужас в моих глазах. – Просто объясни ему, чт…

– Нет!

Рёв отца эхом отдался от стен атенеума.

– Я Ке-хеопс из дома Ке, Верховный маг народа джен-теп! Я больше не буду объясняться перед детьми!

Сестра посмотрела на меня с немым извинением в глазах, ещё раз доказывая, что, хотя она любит нас обоих, она всегда будет подчиняться приказам отца.

Тогда я завопил, выкрикивая тысячу просьб, хотя и знал, что они не сдвинут отца ни на дюйм. Но они звучали достаточно громко, чтобы Шелла с огорчённым видом провела рукой по моему лицу и усыпила меня. Моей последней мыслью был вопрос, на который я никогда не смогу ответить.

Почему я продолжаю доверять своей сестре?

Глава 24. Связывание

Мне снилась комната, полная людей. Дюжина из них выжидательно смотрела на меня сверху вниз, словно я был актёром, вышедшим на сцену и забывшим свои реплики перед целым залом.