Последний рубеж. Роковая ошибка

– Вам, разумеется, объяснили, – начал Аллейн, – что вас наверняка осудят и приговорят к максимальному сроку. Если признаете вину, могут дать меньше. Желаете сделать заявление?

Феррант медленно покачал головой и перекатил жвачку во рту.

– Адвокат не советовал, – процедил он.

– Мы нашли столько наркотиков в доме у Джонса, что хватит засадить вас за решетку очень надолго.

– Это его дела.

– И ваши. Уж поверьте.

– Без комментариев. – Феррант закрыл глаза.

– Вы серьезно рискуете, – продолжал Аллейн. – Ваш главарь сбежал. Вы в курсе?

Веки Ферранта дрогнули, но глаза он не открыл.

– Советую вам сотрудничать, – добавил Фокс.

Все так же развалившись на койке, Феррант открыл глаза и посмотрел на Аллейна.

– Как там папочкин сынок поживает? – усмехнулся он, продолжая жевать жвачку.

В тишине, последовавшей за насмешкой, Аллейн отчетливо представил, почти почувствовал, как он бьет кулаком в заросший щетиной подбородок Ферранта. Он сжал кулак так, что ногти впились в ладонь и посмотрел на Фокса. На шее у того вздулись вены, а лицо побагровело.

Аллейну вспомнилась давно забытая фраза из «Крошки Доррит»: «Сосчитай до двадцати пяти, Тэттикорэм»[52]. Он даже начал про себя считать секунды, но тут вошел мистер Планк и объявил, что Аллейну звонит миссис Фарамонд.

Уже в коридоре суперинтендант сказал Планку:

– Со мной Феррант говорить отказался. Теперь очередь Фокса. Возьмите с собой блокнот.

Бросив на Аллейна ошарашенный взгляд, Планк вышел.

На том конце провода голос Джулии звучал почти как обычно.

– Какая удача! Я позвонила в участок Коува, и какая-то милая женщина сказала, что вы, скорее всего, здесь. Карлотта получила сообщение от Луи. Вы рады? Мы – да.

– Что за сообщение?

– Открытку с видом гостиницы «Маунтджой». На ней очень мелким почерком написано: «Подобрали на улице», а сама открытка испачкана в пыли. Текст на обратной стороне гласит: «Все в порядке. Напишу. Л.», и адресована открытка, конечно, Карле. Вы хотите знать, что мы об этом думаем?

– Да, конечно.

– Мы думаем, что Луи улетел в Бразилию. Надеюсь, там он и останется, и Карлотта, между нами говоря, тоже на это надеется. Луи стал совсем невозможным в последнее время. Правда ведь тот неизвестный, который подобрал открытку на улице и занес ее на почту, поступил по-доброму?

– Да, очень. Надпись на штемпеле прочитать можете? Когда отправлена?

– Подождите секундочку. Нет, не могу разобрать. Открытка вся в грязи.

– Можно мне на нее взглянуть?

– Нет, – быстро сказала Джулия, – если с ее помощью вы вернете его сюда. Мы просто решили, что надо вас известить.

– Благодарю.

– В общем, у нас у всех с плеч буквально камень свалился и появилось настроение пойти на завтрашнее собрание к мистеру Харкнессу. Бедный Рики, наверное, не сможет прийти? Как же должно быть скучно лежать в больнице! Мы собираемся его навестить. После собрания – заодно расскажем ему, как все прошло. К нему пускают посетителей?

– Да-да, сегодня прилетает его мать.

– Трой! Какая прекрасная новость!.. Джаспер! – крикнула Джулия в сторону. – Трой приедет навестить Рики.

На заднем фоне Джаспер что-то ответил радостным голосом.

– Боюсь, мне пора, – сказал Аллейн. – Спасибо, что сообщили про открытку.

– Вы ведь не обижаетесь на нас? У вас такой же голос, как у Рики, когда он дуется.

– Какой смысл мне обижаться. А кстати, миссис Феррант стирает для вас белье?

– Да, вещи, которые требуют ручной стирки. Всякие откровенные наряды, кружева, оборки, белье тонкой работы. Она просто волшебница в том, что касается глажки. Настоящая миссис Тигги-Винкл[53].

– Она сама забирает и привозит белье?

– Обычно мы и забираем, и привозим. А что?

– Мне надо бежать. Большое спасибо.

– Погодите минуточку, пожалуйста. Вы считаете, Луи бросил открытку на дороге специально, чтобы мы получили ее только после того, как он сбежит?

– Нельзя исключать такую вероятность. До свидания.

По пути в Коув Аллейн размышлял о том, что на месте Фарамондов очень многие мечтали бы избавиться от такого родственничка, как Луи, но только Фарамонды признались в этом открыто.

II

– Сначала навестим мадам Феррант, – сказал Аллейн, когда они въехали в Дип-Коув. – Оба пойдете со мной. Она явно не из тех, кого легко разговорить, однако попытаться стоит.

Дверь им открыла сама миссис Феррант с аккуратно убранными под черную косынку волосами, туго завязанным фартуком и закатанными рукавами. Она была бледнее, чем обычно, из-за чего ее глаза казались еще более темными.

Аллейн представил ей Фокса и изложил заранее придуманную причину визита. Он заберет вещи сына и, конечно, оплатит счет, если мадам будет так добра, чтобы сейчас его подготовить.

– А счет уже готов, – ответила миссис Феррант и пригласила их пройти в гостиную.

Там она открыла один из ящичков в маленьком бюро и достала счет. Аллейн заплатил, а она расписалась на счете.

– Мадам наверняка понимает, – сказал Аллейн по-французски, – что, как ни прискорбно, в сложившихся обстоятельствах дальнейшее пребывание здесь моего сына невозможно.

– Parfaitement[54].

– Особенно поскольку имеющиеся у него телесные повреждения нанесены мужем мадам.