Последний полет орла

Граф Аксбридж писал карандашом, положив листок на согнутое левое колено. Боли он не чувствовал – наверное, действовала опиумная настойка. Разбитую ногу ему отняли прямо здесь – в комнате на первом этаже уютного беленького дома в Ватерлоо, возле церкви в стиле «ампир». Досадно, конечно, но это не самое страшное, что могло с ним случиться. Ходят же люди на деревяшках! А сейчас, говорят, наловчились делать даже протезы на шарнирах – хоть танцуй. В конце концов, ему уже сорок семь, по́лно красоваться на балах, пора уступить дорогу молодым. А с Шарлоттой они найдут какой-нибудь способ приятно проводить время наедине, ведь главное осталось цело. Хуже было лежать здесь и слушать, как какие-то тру́сы улепетывали во все лопатки, сея панику: «Сражение проиграно!» Кажется, это были ганноверцы, англичане не могли так поступить. Нет, нас не разбили! Бог этого не допустит!

За домом хозяин копал неглубокую яму. Закончив, он положил туда ногу в сапоге, отрезанную выше колена, засыпал землей, утрамбовал лопатой. Потом подумал и пересадил на могилку кустик дикого льна.

Глава восемнадцатая. Самая страшная мука

Сражение закончилось, французы разгромлены, сэр Уильям жив!

Магдалена готова была расцеловать капитана Митчелла, пришедшего к ней в девять утра с этой новостью. Дрожа и задыхаясь от волнения, она несколько раз переспросила: уверен ли он? Получил ли он записку от Уильяма? Надежны ли сведения?.. Он совершенно уверен, потому что сведения официальные – депеша герцога Веллингтона военному министру, напечатанная в брюссельской газете; записки от полковника де Ланси он не получал, но видел списки убитых и раненых, его фамилии в них нет.

Ах, какое счастье! Магдалена ходила по комнате как заведенная и не могла остановиться: в ней клокотала радость. «Huzzah! Huzzah!» – донеслось до нее с улицы, хотя окна выходили во двор. Это шотландцы! Ей хотелось кричать вместе с ними. Может, выйти на улицу? Сегодня она уже не увидит там ничего страшного, потому что мы победили! Huzzah! Huzzah!

Эмма принесла записку: леди Гамильтон просит леди де Ланси о встрече.

Они были знакомы, правда, не коротко: отцом леди Джейн был лорд Дункан из Кампердауна, ее муж заседал в Палате общин. Магдалену представили ей в Эдинбурге, потом она пару раз видела леди Гамильтон в Брюсселе; ее племянник служил полковником в Королевском шотландском… Ну конечно! Уильям передал записку через него! Магдалена набросила на шею косынку, поправила чепец и быстро спустилась по лестнице в общую гостиную на первом этаже.

Леди Гамильтон была из тех дам, которые твердо вознамерились молодиться до конца своих дней и считали, что стройность полнеющей фигуре можно вернуть корсетом, а свежесть увядающим щекам – румянами. Обычно по утрам она носила муслиновое платье с чересчур прозрачными рукавами, но сегодня на ней был наряд горчичного цвета, на шляпке – черная лента, на пышном верхе рукавов, напоминавшем китайские фонарики, – наспех пришитые плерезы. Эти плерезы сразу бросились Магдалене в глаза, как и напряженное лицо леди Джейн. Наверное, ее постигло горе – ах, как досадно! Придется выражать ей сочувствие и хмуриться, когда она так счастлива!

– Как вы поживаете, леди Джейн? Я очень рада вас видеть!

Рука в черной перчатке извлекла из сумки-кошелька, висевшей на шнурке, батистовый носовой платок с вышитым гладью вензелем. У леди Гамильтон, несомненно, случилось несчастье, а у Магдалены слишком веселый голос…

– Какая ужасная ночь! Я не сомкнула глаз, – всхлипнула леди Джейн, промокая их платком. – Столько убитых! Мой племянник погиб.

– Ах, Боже мой! Я вам очень сочувствую. Простите мне мой довольный вид, леди Джейн: мы думаем только о себе. Я так рада, что сэр Уильям жив!

Рука с платком замерла.

– Вы получили от него весточку?

– Нет, но капитан Митчелл видел списки убитых, его имени там нет.

Платок вернулся в сумочку, леди Джейн тщательно затянула шнурок и намотала его на палец.

– Есть ли у вас друзья в этой стране, леди Магдалена?

– Н-нет, не думаю. Разве что капитан Митчелл… А почему вы спрашиваете?

– Скажите… Что вы намерены делать, если придется возвращаться в Англию?

– Я полагаю, мне не придется заботиться об этом. Сэр Уильям приедет сюда или пришлет за мной.

– Ваши вещи остались в Брюсселе?

– Да, я взяла с собой только самое необходимое.

Каждый новый вопрос сеял семена сомнения и тревоги: леди Гамильтон явно что-то скрывала от нее и говорила не о том, о чём должна была. Не выдержав, Магдалена спросила ее прямо, чем она может ей служить.

– Эти списки… которые видел капитан Митчелл… (Тяжелый вздох.) Их написала я.

– Как?!