Последний клиент

Крокин считал быстро:

— Пятеро, из них две женщины и один немощный старик.

— Все русские?

— Да. Простите, не знаю, как к вам обращаться?..

— А что они хотят от вас?

— Денег, сэр, денег… Что еще могут требовать эти русские от цивилизованного человека?..

— И они у вас есть?

— Нет, то есть, конечно, некоторые средства имеются, но им же все мало…

— Сколько?

— Что, простите?

— Сколько у вас при себе денег?

— При себе? При себе нисколько… Откуда у меня с собой деньги?.. Ведь я же не знал, что меня станут похищать…

— А жаль… — разочарованно произнес Галлахер и нажал на курок. Пуля щелкнула по выпуклому лбу господина Крокина, выплеснув часть мозгов на спинку дивана. — Жаль, что так случилось, — попенял Галлахер, невыразительным взглядом скользнув по лицу оставшегося с ним один на один собеседника. — Неужели в вашей компании не найдется ни одного человека, способного не только разговаривать на понятном мне языке, но и удовлетворить некоторые мои потребности?

Галкин, заметив, что ствол пистолета в руке незнакомца готов проделать такую же, что и у Крокина, дырочку ему во лбу, мысленно напрягся, убеждая себя, что, в общем-то, это не больно — раз и квас… Крокин даже и не выдохнул… Хотя умирать теперь Галкину очень не хотелось.

— Может быть, я смогу вам помочь, мистер? — раздалось откуда-то сверху. Галлахер моментально сменил позу, готовый к стрельбе. На площадке лестницы, ведущей к комнатам для гостей, стояла очень привлекательная дама в почти прозрачном пеньюаре, и Роду трудно было определить, скрывал ли он или только подчеркивал стройность и красоту женского тела.

— Леди что-то хотела сказать? — Галлахер сменил линию прицеливания — теперь она вновь упиралась в вспотевшую переносицу Галкина.

Маркова спускалась по лестнице. В ее движениях не было ни нарочитой скромности, ни бесстыдства, но двигалась она так, что даже Володя, уже переживший мысленно собственную смерть, не мог оторвать от нее глаз. Дарья была бледна и холодна как лед. Но Галлахер не ощущал в ее приближении ни малейшей угрозы.

Вот она, женщина его мечты! Ему вновь открылось фантастическое полотно, живописуемое им в минуты вдохновения: именно эта женщина и он, солдат удачи, состоятельный, небрежно одетый в шикарный белый капитанский китель, на борту летящей по волнам яхты. Но чего-то не хватало в этом полотне, какой-то значительной детали… Деньги!

— Простите, леди, но я здесь по весьма важному делу…

— По какому же, если не секрет?

— Я прибыл за деньгами…

— Вот как? Значит, следует сделать вывод, что мы с вами — коллеги?

— Но не соперники, надеюсь?

— Думаю, что нет. Потому как в этом доме денег совсем пустяк — каких-нибудь тысяч пятьсот — шестьсот… А их мне, женщине современной и достаточно привлекательной, хватит на какие-нибудь месяца три — полгода… Не хотите же вы забрать их у меня все?

— Очень сожалею, мисс…

— Елена. А как зовут вас? — И продолжила на русском, не давая ответить Галлахеру: — Ну, ты-то что, мудила, яйца выкатил? И где твой алкаш-приятель? Налей мне быстро полстакана рома. И не думай доливать туда какой-нибудь дряни!

Произнесла всю эту фразу Дарья в размеренном темпе и со спокойной интонацией, лишь в финале чуть повысив голос. И все же Галлахера начало беседы на незнакомом ему языке насторожило.

— Не будете ли вы так любезны, мисс, разговаривать на английском. Или я пристрелю вашего приятеля…

— Вы его уже пристрелили. А что до этого — до этого мне и дела нет… Хотя, насколько мне известно, его жизнь кое-чего да стоит! Я попросила его налить мне чего-нибудь выпить… Да и вы не будьте букой — вон, изуродовали такую великолепную мебель… Давайте сядем и обсудим ваши претензии на мои капиталы.

— Идет! — Галлахер кивнул Галкину, давая ему разрешение заняться напитками, но не спуская с него пристального взора. Володя зазвенел бокалами.

— Не стану спрашивать, откуда вы прибыли и кто вам посоветовал обратиться к нам с подобной просьбой, — Маркова присела напротив Галлахера, пододвинула к себе пачку сигарет и зажигалку, — но мне кажется, что люди, сейчас отсутствующие здесь, могут воспринять ваши методы в достижении цели как негуманные… Я советовала бы вам поостеречься…

Галлахер согласно кивнул, принимая из цепенеющих рук Галкина стакан с виски:

— Не стану распространяться о моем богатом опыте в подобных делах, но только то, что я до сих пор жив и сижу перед вами, говорит о многом…