Последний Иггдрасиль

По мере спуска страх высоты уходил. Счастливчик Синее Небо совсем не знал его, унаследовав свои качества от предков ирокезов. Пик вроде бы тоже не боялся, по крайней мере, ни разу себя не выдал. Впрочем, Стронг тоже хорошо держался, хоть и прилагал для этого огромные усилия. На этот раз бороться с собой предстояло четверо суток. И так — годы, и даже больше, если прибавить детство и юность. Мальчишкой он нарочно лазал по деревьям, чтобы преодолеть страх высоты, всячески старался продемонстрировать храбрость, которой как раз и не хватало. В школе пошел заниматься борьбой, и два года подряд становился чемпионом в полутяжелом весе, благодаря чему выиграл стипендию. «Да ты боишься собственной тени», — посмеивался отец, но страх был не перед тенью, а перед самим собой: вечное сомнение в своей способности сделать то, что требуется.

Вот и первая крупная развилка. Верхушку придется убирать в два приема. Спуск продолжался. Ветви иногда приходилось отводить руками, но они были все толще. Что же будет дальше? Ниже от ствола отходят настоящие секвойи.

В крошечном приемнике у левого уха прозвучал голос индейца:

— Как там внизу, Том?

— Ничего, не жарко.

Даже прохладно. Солнечный свет сюда почти не проникал, а листва насыщала воздух влагой. Прохладный зеленый сумрак — но не тишина. Стайки потревоженных хохотушек то и дело взмывали с ветвей, с криками шарахаясь от чужака. Орнитологи не нашли более подходящего названия — голоса птичек и впрямь звучали насмешливо, хотя сами они об этом не подозревали. Многие явно еще птенцы, едва из гнезда, а взрослые уже с рассвета улетели в поля, добывают пропитание для потомства. Какое именно пропитание, ученые так и не узнали — по прибытии колонистов исследования пришлось свернуть. Да и кому какое дело до птиц?

Пройдя, по прикидкам, треть пути сквозь крону, Стронг распорядился остановить спуск. Выбрал сук потолще, где можно было разбить лагерь, перекинул через него ремни контейнера и защелкнул зажимы. Достал бухту седельной веревки и повесил на плечо. Портативный лучевой резак уже болтался на поясе вместе со страховочным тросом и флягой. Длинные шипы Стронг надел на ботинки еще перед спуском. Поставив ногу на крюк, на котором прежде висел контейнер, он ухватился за трос лебедки.

— Поднимай, Оуэн.

Путь назад всегда кажется короче, будь то вверх или по горизонтали, однако на этот раз все вышло наоборот. Подъем едва начался, когда в ухе внезапно прозвучало:

— Том?.. Это Мэтьюз. Я проспала… Как у вас дела?

— Все нормально, Мэтти.

Она говорила из обеденного зала гостиницы, где были установлены экраны, подключенные к трем видеокамерам на воздушном тягаче, и могла наблюдать крону дерева только сверху, так же как Пик с Синим Небом.

— Это ж надо, проспать в такой день, — вздохнула она.

— Я еще только готовлюсь.

— Хорошо, держи меня в курсе.

— Угу.

Стронга окружало мельтешение зелени, грудь заполнял аромат алых цветов. Солнечные лучи расцвечивали листву причудливыми арабесками. Густые ветви приходилось отпихивать руками и ногами. Когда попался просвет, удалось наконец закурить. В тот же миг высоко над головой мелькнул странный силуэт. Дриада?

Для древорубов дриады были тем же самым, чем для моряков русалки в стародавние времена. Над мифами принято было смеяться, и в то же время каждый верхолаз втайне мечтал, чтобы они оказались правдой. Игривые байки помогали преодолевать одиночество и тоску. Никто всерьез не верил, что где-нибудь на очередной планете найдется заветное дерево и таинственная лесная фея поманит счастливца к себе в сплетенный из листьев будуар. Однако, сколько себя ни уверяй, надежду на чудо вытравить невозможно. Особенно у таких, как Стронг.

Они перешучивались всю дорогу сюда с Ходжа, где вырубили целую рощу хищных и прожорливых деревьев курра, и колкие реплики время от времени вставляла даже Мэтьюз. Уж в последнем-то иггдрасиле на Гэндзи-5 наверняка попадется хоть одна дриада! Ну и повезет же тому, кто вытащит длинную травинку!

Только увидеть мало, хмыкнул про себя Стронг, дриаду надо еще поймать.

Видение было эфемерным — лишь намек на очертания тела, неуловимое пятно цвета, промельк золотых волос, тут же растаявших. Было или не было? Когда трос лебедки поднялся к сплетению листвы, Стронг уже был уверен, что никого не увидит. Так оно и вышло.

Руки его дрожали, сигарета выпала из онемевших пальцев. Он вдруг разозлился на себя. Одно дело обмениваться шутками, и совсем другое — принять случайную игру света и тени за настоящую дриаду! Или с уходом от Мэри Джейн он стал совсем не от мира сего? Не способен больше отличить иллюзию от реальности?

Он решительно выкинул из головы все мысли о дриадах и сосредоточился на подъеме… И почти уже добравшись доверху, снова увидел ее.

Она стояла, прислонившись к коре ствола, длинные стройные ноги опирались на ветвь, с которой он только что поравнялся. Тонкая фигурка, золотистые волосы, едва различимое лицо. Трос проходил в стороне от ствола, но не очень далеко, шагах в пяти.

Стронг зажмурился, снова глянул. Дриада не исчезла. Он тронул языком передатчик.

— Стоп!