Последний довод королей

До начала вторжения советники трещали, не умолкая, теперь же, когда Джезаль больше всего нуждался в совете, словесный поток иссяк. Сульт почти не посещал заседаний закрытого совета, а если и приходил, то лишь бросал на Маровию испепеляющие взгляды. Верховный судья выл о том, какое бедствие постигло Адую. Даже кладовая исторических примеров, на которые никогда не скупился Байяз, вдруг опустела. Вся ноша по защите города досталась Джезалю, и была она страшно велика. Он напоминал себе, что раненым, обездоленным и убитым пришлось намного хуже, только Джезалю от этого не становилось легче.

– Сколько мы потеряли людей? – неожиданно для себя спросил он, будто ребенок, что сдирает корку с болячки. – Сколько погибло?

– Бой у стены Казамира выдался очень жестокий. Бои за улицы – еще яростней. Потери с обеих сторон велики. С нашей стороны погибших не меньше тысячи.

Джезаль проглотил кислую слюну. Он вспомнил разномастное сборище простых людей, защитников на площади, которую сейчас, наверное, заполонили гуркхульские захватчики. Те люди смотрели на короля с надеждой и гордостью… Потом Джезаль попытался представить тысячу трупов. Он представил сотню лежащих бок о бок тел, затем десяток таких сотен, уложенных штабелями. Тысяча. Джезаль закусил изгрызенный в кровь ноготь на большом пальце.

– И еще больше раненых, – добавил Варуз. Будто провернул нож в ране. – Нам для них не хватает места. Два района уже захвачены гурками, их осадные машины бьют зажигательными снарядами почти в самое сердце города.

Джезаль ткнул языком в саднящую ранку на месте выбитого зуба. Вспомнил собственную боль, что мучила его посреди пустоши, под беспощадным небом, вспомнил раны на лице и скрип колес.

– Открыть врата Агрионта для раненых и бездомных. Армии нет, и места хватит всем. Казармы пусты, припасов вдоволь.

Байяз покачал головой.

– Это большой риск. Мы ведь не знаем наверняка, кого впустим. Гуркхульские агенты. Соглядатаи Кхалюля. Их не отличишь от горожан.

Джезаль скрипнул зубами.

– Я готов рискнуть. Король я или не король?

– Король, – согласился Байяз. – И действовать должны соответственно. Сейчас не время для сантиментов. Враг подбирается к стене Арнольта, он не далее чем в двух милях от нас.

– Две мили? – эхом повторил Джезаль и нервно глянул на запад. Стена Арнольта серой полосой пересекала здания и отсюда казалась до ужасного хрупкой и близкой. Джезаля охватил страх. Не чувство ответственности за каких-то там страдающих людей, а простой шкурный страх. Как тот, что обуял Джезаля, когда на него среди камней надвинулись два воина с одним намерением – убить. Возможно, стоило покинуть город, пока был шанс. Может, еще не поздно…

– Я буду биться и погибну среди людей Союза! – прокричал он, разозлившись одновременно на себя – за трусость – и на мага. – Если уж они умирают за меня, то и я умру за них! – Джезаль резко отвернулся от Байяза. – Открыть Агрионт, маршал Варуз. Если придется, разместите раненых во дворце.

Скосив тревожный взгляд на Байяза, маршал сдержанно поклонился.

– Я прикажу организовать госпитали в Агрионте, ваше величество. Людей поселим в казармах. Дворец я бы советовал открыть в самом крайнем случае.

Если сейчас – не самый крайний, то чего ждать дальше?!

– Хорошо, хорошо, не медлите.

Он отвернулся от горящего города и, смахнув слезу, направился к длинной лестнице. От дыма, конечно. Он плакал от дыма, отчего же еще.

Королева Тереза сидела в полном одиночестве, напротив окна в огромной королевской спальне.

Графиня Шалере бродила по дворцу, стараясь не попадаться на глаза Джезалю. Прочих фрейлин отправили домой, в Стирию, до того, как гурки взяли в блокаду гавань. Джезаль и супругу бы отослал, но, к несчастью, выбора у него не было.

Когда он вошел в комнату и затворил за собой дверь, Тереза даже не обернулась. Джезаль, чумазый от сажи, в мокрых грязных сапогах, сдержал тяжелый вздох и побрел к окну.

– Ты пачкаешь полы, – по-прежнему не оборачиваясь, обычным ледяным тоном сообщила Тереза.

– Война – грязное дело, любовь моя.

Стоило произнести последние два слова, и королеву перекосило. Джезаль уже не знал, плакать ему или смеяться. Он упал в кресло напротив нее, даже не подумав разуться. Да, ее приведет это в ярость. С другой стороны, в ярость ее приводит все, что бы Джезаль ни делал.

– И надо было тебе прийти в таком виде? – поинтересовалась она.

– Не удержался! Ты моя жена в конце концов.

– Я этого брака не желала.

– Представь себе, я тоже. Веришь или нет, я бы с радостью женился на той, кто хотя без ненависти относится ко мне! – Джезаль вскинул руку и с трудом подавил гнев. – Прошу, не будем ссориться. Мне и так есть с кем сражаться. И их больше, чем я могу выдержать. Можем мы хотя бы… не враждовать?

Тереза долго смотрела на него, задумчиво нахмурившись.

– Как у тебя получается?

– Получается – что?

– Продолжать эти попытки?

Джезаль слегка улыбнулся.