Последний дон

— Это бизнес, а не игра, — презрительно бросил Бентс.

— Вы заработали минимум десять миллионов долларов, не идя ни на малейший риск, — утешил Кросса Мело Стюарт. — Несомненно, это вполне справедливо.

— И притом даже пальцем не шевельнул, — поддержал его Бентс.

На стороне Кросса остался только Скиппи Дир.

— Кросс, вы заслуживаете большего. Но то, что вам предлагают, куда лучше, чем судебная свара с риском проиграть. Спустим на сей раз на тормозах, а мы с вами непременно сделаем дело вместе еще разок, без студии. Я обещаю, что вы получите по справедливости.

Кросс понимал, насколько важно выглядеть безобидным, так что смиренно улыбнулся:

— Может быть, все вы правы. Я хочу остаться в кинобизнесе в хороших отношениях со всеми, а десятимиллионный доход — недурное начало. Молли, позаботься о бумагах. Мне нужно успеть на самолет, так что прошу меня простить. — Он покинул комнату, и Молли последовала за ним.

— Мы можем выиграть дело в суде, — заявила она.

— Я не хочу идти в суд, — возразил Кросс. — Заключай договор.

Молли внимательно вгляделась в него, после чего промолвила:

— Ладно, но я получу больше десяти процентов.

Когда Кросс назавтра прибыл в особняк в Квоге, его уже дожидались дон Доменико Клерикуцио, его сыновья Джорджио, Винсент и Пити, а также внук Данте. Они вместе поели в саду. Трапеза состояла из холодных итальянских окороков, сыров, громадного деревянного блюда с салатом и длинных батонов хрустящего итальянского хлеба. Тут же стояла и миска тертого сыра для дона. За едой дон небрежным тоном заметил:

— Кроччифисио, мы слыхали, что ты занялся кинобизнесом. — Он замолк, чтобы отхлебнуть красного вина, после чего набрал полную ложку тертого итальянского пармезана.

— Да, — подтвердил Кросс.

— А правда ли, что ты изъял некоторую часть своих акций «Занаду», чтобы профинансировать кино? — осведомился Джорджио.

— Тут я не вышел за пределы своих полномочий, — ответил Кросс. — В конце концов, я ваш Bruglione на Западе, — издал он смешок.

— «Bruglione» — очень правильное определение, — изрек Данте.

Бросив на внука неодобрительный взгляд, дон повернулся к Кроссу:

— Ты впутался в очень серьезное предприятие, не проконсультировавшись с Семьей. Ты не нуждался в нашей мудрости. Но, что важнее всего, ты совершил насильственные действия, каковые могли повлечь официальные преследования. В подобных случаях обычай весьма недвусмыслен: ты должен получить наше одобрение или идти своим путем, приняв на себя полную меру ответственности.

— Вдобавок ты воспользовался ресурсами Семьи, — резко вклинился Джорджио, — охотничьей хижиной в Сьерре. Использовал Лиа Вацци, Леонарда Соссу и Полларда вместе с его агентством безопасности. Конечно, все они — твои люди на Западе, но они еще и ресурсы Семьи. К счастью, все прошло безупречно, но что, если бы возникли осложнения? Под удар были бы поставлены все мы.

— Ему все это известно, — нетерпеливо перебил дон. — Вопрос в том, ради чего это все затевалось. Племянник, много лет назад ты попросил уволить тебя от сей нужной работы, каковую приходится делать некоторым мужчинам. Я удовлетворил твое требование, несмотря на тот факт, что ты был весьма ценным работником. Ныне ты отважился на подобное ради собственной корысти. Это отнюдь не похоже на моего возлюбленного племянника, каким я его знал.

Кросс понял, что дон симпатизирует ему. Однако признаваться, что он поддался чарам Афины, все же не следовало; такое объяснение не только не сочтут разумным, но еще и воспримут как обиду. Возможно, смертельную. Разве можно ставить страсть к посторонней женщине выше лояльности Семье Клерикуцио?

— Я видел возможность заработать, — осторожно подбирая слова, начал он. — Видел шанс захватить плацдарм в этом бизнесе. Для себя и для Семьи. В бизнесе, отбеливающем черные деньги. Но мне надо было действовать стремительно. Я ни в коем случае не собирался держать это дело в секрете, чему служит подтверждением хотя бы то, что я воспользовался ресурсами Семьи, о чем вам непременно стало бы известно. Мне хотелось предстать перед вами, успешно завершив дело.

— Так завершено ли оно? — улыбнувшись ему, ласково спросил дон. Кросс тотчас же почуял, что дону все известно.

— Возникла еще одна проблема, — Кросс изложил обстоятельства новой сделки с Маррионом. И очень удивился, когда дон громко расхохотался.

— Ты поступил совершенно правильно, — отсмеявшись, сказал дон. — Судебное разбирательство могло бы завершиться катастрофой. Пусть упиваются победой. Нет, каковы мазурики, ничего не скажешь! Хорошо, что мы всегда держались в стороне от этого бизнеса. — Он мгновение помолчал. — По крайней мере, ты заработал десять миллионов. Весьма кругленькая сумма.

— Нет, — возразил Кросс, — пять для меня, а пять для Семьи, это дело ясное. Однако не думаю, что мы должны позволять обескуражить себя настолько легко. Я имею кое-какие планы на сей счет, но мне понадобится помощь Семьи.