Последний дон

— Я не так лезу в задницу, как мужчины, — пожала плечами Дита Томми. — Но мне кажется, что ты очаровательна и очень хорошая актриса. Достаточно хорошая, чтобы, по моему мнению, иметь в этой картине больше одной реплики. И если ты заглянешь ко мне на огонек сегодня вечером, мы можем поговорить о твоей карьере. Я угощу тебя ужином.

В тот же вечер, проведя два часа в постели, Дита Томми готовила ужин и обсуждала с Фалиной Фант ее профессиональное будущее.

— Было здорово, — заметила Дита, — но мне кажется, что отныне мы должны оставаться друзьями и не распространяться о нынешней ночи.

— Разумеется, — согласилась Фалина. — Но ведь всем известно, что ты кобел.[13] Это из-за того, что моя задница черная? — ухмыльнулась она.

Дита пропустила слово «кобел» мимо ушей. Эту непристойность Фалина изрекла намеренно, в отместку за то, что Дита якобы отвергла ее.

— У тебя великолепная попка, будь она черная, белая, зеленая или желтая, — сказала Дита. — Но у тебя есть настоящий талант. Если я буду продолжать снимать тебя в своих картинах, твоему таланту не воздадут должного. Да вдобавок я делаю всего один фильм в два года. Ты должна работать больше. Большинство режиссеров — мужчины, а когда они снимают кого-то вроде тебя, они всегда надеются малость перепихнуться. Если они решат, что ты розовая, это может их оттолкнуть.

— А кому нужны режиссеры, если у меня есть продюсер и глава студии? — весело отозвалась Фалина.

— Тебе. Остальные мужики могут помочь тебе втиснуться в кинобизнес, но режиссер может оставить тебя в срезках на полу монтажной. Или будет снимать тебя так, что ты будешь выглядеть и звучать, как какашка.

— Я должна трахаться с Бобби Бентсом, со Скиппи Диром и уже трахнулась с тобой, — горестно покачала головой Фалина. — Неужели это так необходимо? — Она широко и невинно распахнула глаза.

В этот момент Дита искренне восхитилась ею. Вот вам девушка, не пытающаяся изобразить возмущение.

— Сегодня мне было по-настоящему хорошо, — призналась она. — Ты задела как раз нужные струны.

— Ну, я никогда не понимала, почему люди поднимают столько шума из-за секса, — ответила Фалина. — Мне это совсем нетрудно. Я не колюсь, пью мало. Надо же чуток поразвлечься.

— Отлично, — одобрила Дита. — А теперь о Дире и Бентсе. Лучше делать ставку на Дира, и я скажу тебе почему. Дир влюблен в себя и в женщин. Он в самом деле сделает для тебя что-нибудь стоящее. Он найдет тебе хорошую роль, он достаточно умен, чтоб увидеть твой талант. Что касается Бентса, ему не нравится никто, кроме Элая Марриона. Кроме того, у него нет вкуса, он не может отличить талант от бездари. Бентс заключит с тобой контракт от имени студии, а потом позволит тебе прозябать в безвестности. Он сделал так со своей женой, чтобы она не рыпалась. Он добудет массу работы за высшие гонорары, но ни одной приличной роли. А Скиппи Дир, если ты ему нравишься, постарается организовать тебе карьеру.

— Все это звучит чересчур расчетливо, — заметила Фалина.

— Не держи меня за дурочку, — похлопала ее по руке Дита. — Я кобел, но я еще и женщина. Я знаю актеров, они готовы пойти на все — и мужчины, и женщины, — только бы вскарабкаться вверх по лестнице. Все мы играем по-крупному. Ты хочешь ходить в контору с девяти до пяти где-нибудь в Оклахоме или намерена стать кинозвездой и жить в Малибу? По твоему резюме я вижу, что тебе двадцать три года. Со сколькими ты уже перетрахалась?

— Включая тебя? Ну, человек пятьдесят. Но все это ради удовольствия, — произнесла Фалина наигранно-виноватым голосом.

— Значит, пара-тройка человек сверх того не станет для тебя травмой, — резюмировала Дита. — Кто знает, быть может, ты даже опять получишь удовольствие.

— Знаешь, — призналась Фалина, — я бы не пошла на такое, если бы не была так уверена, что стану звездой.

— Конечно, — подтвердила Дита. — Никто из нас не пошел бы.

— А как насчет тебя? — рассмеялась Фалина.

— У меня такой возможности не было. Я выехала на чистом, ошеломляющем таланте.

— Бедняжка, — вздохнула Фалина.

А в студии «ЛоддСтоун» Бобби Бентс, Скиппи Дир и Мело Стюарт совещались с Элаем Маррионом в его кабинете. Бентс был вне себя.

— Этот глупый хрен перепугал всех до смерти, а затем совершил самоубийство.

— Мело, — повернулся Маррион к Стюарту, — как я понимаю, ваша клиентка возвращается к работе.

— Конечно, — подтвердил тот.

— Она больше не предъявляет никаких требований и не нуждается ни в каких увещеваниях? — спросил Маррион тихим, угрожающим тоном.

И тут впервые Мело Стюарт осознал, что Маррион в ярости.

— Нет. Она может приступить к работе завтра же.

— Отлично, — встрял Дир. — Мы все еще можем вписаться в бюджет.