Последний бог

– А что вы сделаете, если я не повинуюсь? Пристрелите меня? – ответил он с иронией. – Но в таком случае и вы, и я попадем в ужасную автомобильную катастрофу, шансы выжить в которой минимальны. Сейчас скорость автомобиля, в котором мы находимся, составляет девяносто миль, и я постепенно увеличиваю ее до ста...

Вера убедилась в том, что ее спаситель не собирается выпускать ее на волю. И что ей делать – угрозы оружием, похоже, не сработают, и не пытаться же, в самом деле, вырвать у него из рук руль!

– Линда, – сказал будущий маркиз, – прошу прощения, что называю вас по имени, однако вы не поведали своей фамилии, поэтому я вынужден нарушать правила хорошего тона, которые мне пыталась привить с самого детства покойная матушка, что, увы, у нее так и не получилось. Впрочем, я, отпрыск старинного аристократического рода, могу позволить себе пренебрегать хорошим тоном, ведь его соблюдают в первую очередь нувориши и парвеню, желая тем самым возвысить себя в собственных глазах...

Линда с немым изумлением воззрилась на мужчину. Похоже, его ничто не могло вывести из равновесия!

– Так вот, Линда, если это, конечно, ваше подлинное имя, в чем я, увы, сильно сомневаюсь. Я находился в Лондоне по делам, узнай о которых полиция стала бы преследовать меня точно так, как и вас. Знаете ли, жизнь – очень скучная и пресная штука, поэтому я люблю приключения. Именно за этим я и отправился в столицу, хотя терпеть ее не могу. Я так и знал, что сегодня со мной произойдет что-то необычное! И я встретил вас!

– Значит, вы не намерены остановиться? – спросила Вера. Они давно покинули центр Лондона и мчались по окраинам – мелькали ухоженные кирпичные дома и палисадники.

– Сами посудите, что вам это даст? – ответил будущий маркиз. – Вы совершили что-то ужасное, судя по большому скоплению полицейских и пожарных, наверное, что-то подожгли и, вероятно, кого-то пристрелили. Или пытались это сделать.

Он покосился на пистолет.

– Опасные женщины – моя большая слабость, Линда, – заметил он проникновенно. – А вы, как я рискну предположить, не просто опасная женщина, а очень опасная женщина. Ага, послушаем, что сообщают о вас по радио...

Эндрю Фальмингтон покрутил ручку приемника, и оттуда полился возбужденный голос комментатора: «...только что стало известно, что в Сити горит здание, в котором расположена контора Джеймса С. Колвертона, известного адвоката. Он сам был извлечен пожарными из собственного кабинета мертвым, причем мистер Колвертон не задохнулся во время пожара, а был убит выстрелом в висок. Кто лишил его жизни, пока что неизвестно, однако многочисленные свидетели утверждают, что видели на месте происшествия молодую женщину с оружием, которой удалось скрыться от полиции в неизвестном направлении на автомобиле. Приметы этой женщины...»

Водитель выключил радио и, посмотрев на Веру в зеркало заднего вида, произнес:

– Двадцать пять – двадцать шесть лет, темные, забранные в пучок волосы, необыкновенные карие глаза, чрезвычайно чувственный рот, идеальная, сводящая с ума фигура...

Вера прервала его, заявив:

– Учтите, если вы намерены обратиться в полицию, то я буду вынуждена применить оружие.

– О, я это прекрасно понимаю, – заверил ее будущий маркиз, – но в мыслях моих не было информировать Скотленд-Ярд. Хотя там в должности заместителя директора работает дядя Тони, родной брат моей покойной матушки. Но он, увы, так помешан на соблюдении закона, что не поможет любимому племяннику и прелестной даме, попавшей в передрягу, а арестует их. Кстати, если предположить, что вы окажетесь сейчас на свободе, куда вы направитесь? Я исхожу из того, что в Лондон вы прибыли... по специальному заданию, так это называется? О, не стоит реагировать так бурно, Линда, это всего лишь предположение, ведь я не только чертовски красив и очень богат, но и потрясающе умен. Вы улыбнулись? Вот и хорошо! А теперь давайте говорить совершенно серьезно: вас разыскивает лондонская полиция, и скрыться из столицы, по крайней мере в ближайшие дни, у вас не получится. Вам надо залечь на дно и переждать бурю.

Автомобиль мчался по трассе прочь из Лондона. Накрапывал дождь, перешедший в ливень.

– Не только бурю, что разыгралась сейчас над Англией, но и в переносном значении, – заметил Эндрю. – Или вы жаждете встретиться с полицией? Тогда я могу проинформировать дядю Тони. О, не стоит реагировать таким образом, Линда, это была всего лишь неудачная шутка! Дядя Тони считает меня лоботрясом, прожигателем жизни и бездельником, и он, к большому моему стыду, трижды прав, чем я горжусь неимоверно. Хотите выслушать мое предложение?

Вера, первоначальный скепсис которой, уступив место интересу, улетучился, кивнула.