Последние метры

- Интересно, да? Говорить?

- Говори, конечно, рассказывай,- попросил я, пряча улыбку.

По шоссе мы уже шли рядом, невольно глядя на приближавшуюся смену. Уже четко видны были контуры фигур с автоматами на плечах, бегущие впереди длинные колеблющиеся тени… Аланазар рассказывал просто, будто не о себе, и так бойко, словно торопился наверстать упущенное в молчаливом наряде, так что уже через пять минут я знал его историю наизусть…

На первом марш-броске Аланазар «отличился» - прибежал к стрельбищу без автомата.

- Где?..- подошел к нему встревоженный Сухов.

- В пирамиде оставил. Торопился, скорей хотел.

- Знаешь, где нужна быстрота? При ловле мух. Ладно, после поговорим. Твой энтузиазм у меня вот где, на шее аукнется.

Отдал - «душа-человек, таким памятник ставить надо» - свой автомат. Отстрелялся Аланазар на «отлично». По дороге в отряд шел задумчиво, сводя скулы, будто жевал прошлогоднюю сухую былинку. Вечером постучал в дверь канцелярии.

- Что еще случилось? - спросил Сухов, удивленно глядя, как вслед за вошедшим потянулось что-то шуршащее, длинное и белое, похожее на простыню, разрезанную надвое.

- Аланазар ловит мух,- пробурчал невнятно солдат, отдавая загибающийся в свиток ватман.

Сухов сначала молча, придерживая края бумаги, разглядывал то, что было там нарисовано, а потом как-то редко, всплесками засмеялся, выронил рисунок и залился безостановочным смехом.

Успокоился он тогда, когда заметил, что Аланазар стоит бледный, нахмуренный, злой. Сержант вытер слезы, подошел к солдату ближе.

- Считай, что мы с тобой поговорили - вижу, все понял сам. А с этим что делать? С рисунком?

- Вывесить надо. Я так решил. Пусть будет.

Краем глаза еще раз взглянул на свою зарисовку, где сам он, Аланазар, потешно хлопал в ладоши, гоняя мух, а к нему с мольбой протягивал руки забытый им автомат.

Все-таки рисунок не вывесили. Так начальник учебного пункта распорядился. А как о рисунке проведали в клубе - никому неизвестно.

Едва кончились занятия - Аланазара вызвали в канцелярию, где его ждал начальник клуба.

- Кем до службы работали?

- Монтажником на стройке.

- А специальное образование? Рисовать где научились? - И, не дожидаясь ответа, начклуба обернулся к начальнику учебного пункта: - Нет, что ни говорите, в клуб мы его заберем: парень он энергичный, принципиальный… Это ж надо, на самого себя карикатуру нарисовал!

Судьбу Аланазара решили быстро - уже к вечеру он знакомился с хозяйством отрядного музея. Походил, посмотрел работы предшественников и сразу принялся за дело: лишние, случайные планшеты с одной стены снял.

- Хочу все те войны, что русскому народу пришлось испытать, в чеканке поднять,- объяснил он начальнику клуба…

- Поднял? - спросил я Аланазара.

- Угу,- ответил он.- Правда, одно место пустым долго было. Грюнвальд. Рисовали его по-всякому: на конях воины, без коней, с мечами, с копьями. А я хотел о дружбе сказать: русские, литовцы, поляки - все вместе, понимаешь? Три раза брался - не получалось. Поляк у меня почему-то на Дзержинского был похож. Потом подумал, подумал - оставил: самое правильное лицо - у него. Начальнику клуба в политотделе сказали: ошибки нету, это -искусство…

- Ты и правда монтажником на стройке работал?

- В Яване. Поселок такой таджикский. Там теперь химический комбинат строят, газ перерабатывать будут. Я в нем родился.

- А потом? С музеем в отряде?

- Что музей? Музей получился. Сам ходил с полей оружие собирать, много его тут с войны, карабины, штыки, пулеметы.

- А в отряде-то тебя почему не оставили?

- Оставляли. Начальнику клуба рапорт писал: на границу служить приехал, не рисовать. В политотделе сказали: правильно мыслишь. Колесо этот, что в беседке ко мне подходил, еще говорил: останься, тебе служба здесь будет - рай… Меня попроси на помощь, скажи, одному тяжело, дадут. Уговаривал: помогать буду планшеты делать, кисти, краски готовить.

- А ты?

- Уй, слушай! Я тебе говорю: отец пограничником был - сын в музее служить будет? Да? Воевал много отец.

- Погиб?

- Да, только не на фронте. Монтажником в Яване работал. Сначала на Вахше, потом у себя, в Яване. Упал сверху, пояс монтажный лопнул. Высота большая была, не выжил… Я в Самарканде учился, медресе Шир-дор - слыхал? - реставратором был… Телеграмму получил - все бросил, монтажником стал: память отцу…

Солнце уже коснулось жарким своим ободком края горизонта, когда мы поравнялись со сменой.

- Как на границе, Ала? - спросил старший встречного наряда.- Спокойно?

- Спокойно,- строго ответил Аланазар, и по его лицу вдруг я понял, что видится ему в этой предзакатной поре не только наша застава на этой пограничной земле, а прокаленная зноем родная сторонка, с запахом сухой травы, пыли, овечьей шерсти, с влажным воздухом арыков, так же как и мне чудился Урал с разноцветными заплатами урожайных полей, ковыльными седыми коврами степных просторов и жарким треском кузнечиков в душистом безбрежном полдне…

ПОСЛЕДНИЙ ШАГ 1