Последняя девственница королевства

— Вы любите друг друга, — с большой симпатией ответил Понтифик. — Ты — Вода, она — Огонь. Маги таких разных стихий никогда не пленялись друг другом настолько сильно итак честно. Ты не задумывался об этом? Запретов никаких нет, нет предрассудков, но никогда… А у вас получилось. Получилось преодолеть этот невидимый барьер. Я так долго ждал, когда вы, наконец, перестанете дуться друг на друга, как обиженные дети. Но вы…

Понтифик всплесну сухими руками, на лице его выписалось разочарование.

— Я правлю этим миром со времен его сотворения, — произнес он, — но даже я не могу и не умею возвращать жизни. Еще немного, и эта девушка умрет, а Пустотник, достигнув своих владений, просто потеряется среди прочих Пустотников. Нет, конечно, я смогу тебе его отловить и отдать, но, боюсь, спросить с него и удовлетворить свой гнев и свою боль ты не сможешь. Он потеряет память, и будет смотреть на тебя ничего не понимающим взглядом. Так что…

— Я сам убью эту сволочь, — прорычал Корональ грозно.

— Они уже слишком далеко, — ответил Понтифик. — Боюсь, ты не догонишь их, чтобы все исправить. Пустотники — они же пользуются магическими повозками. Они путшествуют не по воде, а значит, у тебя нет власти над их дорогой. Конечн, по реке ты б их догнал, а так…

— Нет ничего невозможного для Короналя! — прошептал Эллиан. — Эй, там! — проорал он, оборачиваясь стремительно. — Собрать всех магов Воздуха, что есть во дворце!

Глава 27

Магическая повозка шустро катилась по огненным землям, лавируя меж черными нагромождениями скал, образованных наплывами застывшей лавы. Из разломов вдоль дороги то и дело выскальзывали быстрые языки пламени, облизывая раскаленные красные края трещин. Где-то в глубине земли, под толстой коркой черной остывшей лавы, клокотала и кипела магма, и разломы земли выплевывали столбы искр и пламени. Воздух над дорогой дрожал и плавился от жара.

Пустотник нарочно выбрал именно этот путь, не самый комфортный и красивый, но зато верный и безопасный. Огненная стихия защищала беглецов от власти Короналя. Здесь, в огненном царстве, где нет ни ручейка, ни самой захудалой речки, он не мог догнать их. Здесь сила его была минимальна — об этом думал Пустотник насмешливо, прихлебывая остатки магии из бутылочки.

Нова, еле живая, привалившись плечом к стенке кареты, равнодушно смотрела на Пустотника.

— Ах, так вот в чем дело, — звонким, неестественно легким голосом произнесла она, наблюдая, как у Пустотника расцветают бледные щеки. — Вы пьете магию. Вот отчего вы все помните. Вы пользуетесь нечистой магией. Вот кто нападал на нас с Эллианом.

Пустотник насмешливо покосился на девушку, глотнул из бутылочки еще.

— Какая проницательность! — произнес он язвительно.

— Зачем вам все это? — безжизненно произнесла Нова. — Зачем? Вы все переломали, вы уничтожаете меня… Разве вы не видите, что я умираю быстрее, с каждым шагом, отделяющим меня от Короналя… Вы убиваете меня. И сейчас будете говорить о любви?

Пустотник нервно передернул плечами. Разумеется, он мог бы рассказать ей о предсказании Понтифика, да он так и сделал бы раньше, потешаясь над ее отчаянием. Но сейчас, когда острая влюбленность терзала его сердце, он не мог и подумать о том, чтобы цинично рассмеяться и рассказать правду. Он не хотел выглядеть в глазах Новы неприглядно, некрасиво. Даже мысль о том, что девушка узнает его постыдную тайну — о том, что сначала им двигали лишь меркантильные побуждения, — ему была невыносима.

— Буду, — зло проговорил Пустотник, не понимая, что его злость и эгоистичное желание переломить ситуацию в угоду себе выглядят ничем не лучше. — Ты слабеешь быстрее, это верно, но Понтифик вернет тебя к жизни. Он сказал о тебе несколько слов, он предсказал тебе долгую жизнь, и ты просто не сможешь умереть, когда будешь подле него и когда он услышит, какую глупость ты с собой сделала!

— Ах, вон оно что, — слабо улыбнулась Нова. — Понтифик сказал обо мне несколько слов! Вот в чем подвох! А вы толкуете о любви… И что он напророчил мне? Богатство? Славу? Власть? В чем моя ценность? И Корональ о ней не знает, раз отдал меня так просто… — внезапно в голову Новы пришла такая невероятная мысль, что девушка нашла в себе силы приподняться и сесть ровно, чтобы как следует было видно лицо Пустотника. — Он что, и не знал никогда?.. Вы, верный слуга Понтифика, каким себя заставляете себя величать, ничего не сказали Короналю?! И его беспамятство, — в ослабевающих руках Новы вдруг словно огонь вспыхнул, пронося силу по ее крови вверх, по плечам, в грудь и в самое сердце, — это не ваших ли рук дело?

— Корональ, Корональ, Корональ! — раздраженно выкрикнул Пустотник, багровея до самых ушей от стыда, что его так легко раскусили. — Не много ли ты о нем болтаешь?! Что тебе этот Корональ? Не из-за него ли ты теряешь жизнь?

— Нет! — выкрикнула Нова, упираясь ногами в пол кареты. — Не из-за него! Это вы… это вы все разрушили! Вы! Вы влезли и сломали все!