Последнее свидание

— Но этот дракон… не такой… он… не так себя ведет… странно, необычно… И нам надо… — летописец был готов провалиться сквозь землю от того, что говорил, но остановиться не мог, — нам надо тоже поступить необычно.

— Как?

— Оставить его в покое или…

— Исключено! Дракон — чудовище. Он опасен. Он…

— Он будет уничтожен, ваше величество! — гаркнул начальник стражи. — Пусть только осмелится появиться, мы его… ух…

Он погрозил кулаком в пространство и сделал движение, как будто выжимал белье.

— А может, не стоит? — попробовал вякнуть осмелевший летописец. — Кто знает, что принесет нам дракон, который…

— Дракоо-о-он!

Отчаянный вопль донесся откуда-то с лестницы, и миг спустя послышался далекий, приглушенный звон набата.

С грохотом распахнув двери, в зал совета ворвался стражник.

— Дракон! — выпалил он, ни к кому не обращаясь. — Он здесь!

Со двора уже неслись рев, крики, грохот и звон колокола.

— К оружию! — взревел начальник стражи. — Вперед! Уничтожим проклятую тварь!

— А может, не надо? — пискнул летописец, но его никто не услышал. — А вдруг…

…вдруг он почувствовал, что рядом кто-то есть. Кто-то за его спиной прерывисто вздохнул.

Обернувшись, летописец увидел ребенка. Девочку лет пяти во взрослом платье принцессы. Не было сомнений, кто перед ним — принцессу столько раз уже находили в таких невероятных местах, что он даже не удивился. Старик просто простерся ниц перед дочерью короля:

— В-ваше выс-сочество… вы…

— Там… длакон? — еще не выговаривая букву «р», поинтересовалась девочка.

— Да, ваше высочество.

— Всамделишный?

Несмотря на отчаянное и странное положение — дворец атакует крылатое чудовище, а он тут с ребенком болтает! — летописец нашел в себе силы покачать головой:

— Так нельзя говорить. Надо говорить «настоящий»!

— Настоящий, — послушно повторила принцесса. — Там?

И ткнула пальчиком в окно, мимо которого как раз в эту минуту промелькнула темная тень. Сквозь витражные окна донесся рев, крики людей, сбившийся с ритма набатный колокол, треск и грохот.

— Увы. Но…

Старик покачал головой. Что толку метать бисер перед свиньями, вернее, перед маленьким глупым поросенком, который, хотя и дитя короля, еще слишком мал, чтобы что-то понимать.

— Они его уб’ют? — продолжало любопытное дитя. За окном снова мелькнула тень. Снова послышался треск и грохот.

— Да, но… не стоило бы.

— Почему?

Вопрос был задан таким странным тоном, что старик не смог смолчать.

— Видишь ли, дитя, я много читал о драконах. Я застал — мальчиком, разумеется! — те времена, когда они еще летали над нашими полями и лесами. Это было еще до рождения вашего августейшего отца. Тогда их уже было мало, каждый прилет был целым событием, достойным упоминания в летописях. Тогда высказывались первые робкие мысли о том, что дракон — не исчадие Преисподней, а всего лишь животное, причем животное, наделенное разумом. И что они… они не просто так на нас нападают. Они… им что-то от нас нужно. Некоторые ученые начали собирать, — он запнулся, отчасти пережидая третий взрыв рева, крика и грохота, а отчасти чтобы найти замену слишком сложному для маленькой девочки слову «информацию», — истории о драконах. Искали их логовища, пытались наблюдать за ними…

— Зачем?

— Чтобы их понять. Стало интересно, почему драконы раз за разом прилетают к людям, что их влечет?

— Они не знали?

— Нет. Хотели узнать, но… стало поздно. Драконы исчезли.

— Нет, — пальчик принцессы снова ткнулся в окно.

— Наверное, это — последний. И если его убьют, мы никогда не узнаем ответа…

Он замолчал, сообразив, что последние слова произнес в пустоту. Принцесса энергичным комком покатилась к выходу.

— Ваше высочество! Куда вы?

Но угнаться старику за ребенком трудно, особенно если этот ребенок не хочет быть пойманным.

Путаясь в подоле платья, несколько раз за что-то зацепившись оборками и кружевами и едва не потеряв башмачок, девочка выскочила на широкий балкон, с которого король, размахивая жезлом, командовал стражей.

Дракон кружил над замком, то снижаясь так, что едва не задевал лапами оконных рам и горгулий на стенах, то взмывал к небу, выписывая там круги и петли. Смотреть на его полет было жутко и красиво — красиво, когда он был там, в вышине и жутко, когда он устремлялся вниз.

На стенах были готовы скорпионы* и катапульты, заряженные камнями, копьями, горшками с горящей смолой. Лучники и пращники целились в чудовище, осыпая его градом камней и стрел. Летели копья и камни. Несколько уже нашли свою цель — на глазах у принцессы один валун ударил дракона в живот чуть ниже передней лапы, когда зверь пролетал над стеной. Отчаянный вопль девочки и рев зверя слились в одно.

(*Скорпионы — здесь, разновидность метательной машины. Прим. авт.)

— Нет!

Полет дракона сорвался — зверь словно споткнулся о невидимую преграду, когда камень ударил его в живот.

— Да! — заорал король. — Да! Он ранен! Добить тварь!

— Нет, папа! Нет!

Маленькие пальчики вцепились ему в подол камзола, дергая с отчаянной силой.

— Милисента? Ты? — опешил его величество. — Здесь?

— Нет, папа! Не тлогай его! Не надо! Он холоший! — завопила принцесса, тормоша отца.