Последнее испытание (СИ)

По окончании импровизированного митинга Григорий вцепился в президента и упросил в случае опалы и отставки принять его во французскую армию.

– Только с условием – закончить военную академию, – улыбнулся Олег. – И никаких высокомерных замашек по поводу знатности рода. Учи французский язык. Адье, мон шер!

Странно, на чем в этот раз прибыл и как удалился наш светлый князь, думал фон Бокен, который не заметил ни быстроходного корабля, ни дирижабля. Впрочем, он давно понял, что встретился с самым необычным человеком на земле, и не стоит ломать голову над президентскими странностями.

В Константинополе, в запертой и тщательно охраняемой комнате президентских покоев его ожидал человек с лицом ван Наагена. Как только Олег открыл глаза, существо с человеческой внешностью приподняло бокал и сделало глоток вина из фужера. Сартаков впервые увидел, что галакт что-то пьет, даже в виде иллюзии.

– У нас имеется повод выпить, Лев?

– Есть. Титул Младшего Бога.

– Спасибо. А почему я получил его именно сейчас?

– Твоя раса сдала тест. Получила волновую технологию. Раса Бога не может быть только потребителем.

– То есть, все злоключения от Кентерры до избиения мной звероводов – тест на профпригодность для божественной роли?

– Да.

– Почему я?

– Один из тестовой группы. Остальные погибли.

– Все, кто был со мной после «Мадагаскара»?

– Да. Сходи туда сам. Все узнаешь. Обсудим серьезные вещи.

А гибель моих товарищей – несерьезно, вздохнул про себя Олег, проглатывая тугой комок. Для чудовища все – и космодесантный взвод, и казачья сотня на Волге, и два миллиона китайцев на Янцзы – только дешевый расходный материал. Чтобы вывести в боги своего протеже. Стало неловко за крутой разговор с ханом о его брате. Сартаков причислял себя к хорошим парням, унижение Гирея и убийство его охраны диктовались необходимостью борьбы с рабством. Но, может, у Льва какие-то свои резоны, оправдывающие его злодеяния с моральной точки зрения.

– Младший Бог один на расу. Твоя задача готовить воинов. 12 лет местного времени. Нужно 2048 бойцов твоего уровня, – продолжил инопланетянин.

– Зачем? Убивать галактов? Ты же сам мне говорил, что разруливаешь между воинами, звероводами и другими ветвями черных. Лгал?

– Нет. Упрощал. Черное тело не признак расы. Универсальная форма в космосе. Удобно и безопасно. Исходные тела остаются на планетах. Мы, боги, руководим другими расами. Они воюют, работают звероводами, исследуют. Не могут нападать на миры, давшие Бога.

– О, у тебя есть органическое тело?

-Давно уже нет. Разум легко обходится без носителя. Создает черное тело, где нужно. Если ты Бог. Рядовые не могут телепортироваться. Не могут создавать как ты – бластер и аптечку.

– Значит, подготовленные мной воины смогут управлять черными телами, но не будут иметь других способностей?

– Да.

– Если я откажусь?

– Потеряешь статус Бога. Твоя раса снова объект охоты.

– Чудно! Я на службе старшего Бога, а все человечество – заложник моей лояльности.

– Нет.

– Что нет?

– Я не старший. Просто Бог. Мы верим в высшего непостижимого Создателя.

64. Вместо эпилога. Земля. 17.09.1682. Иерусалим

К разочарованию паломников, Храм Гроба Господнего открылся для общего доступа лишь с десяти утра. И то, собравшуюся толпу потеснили британские солдаты в парадных красно-белых мундирах. Из облупленных главных ворот вышла группа людей, вершивших или призванных вершить судьбы этого мира и, возможно, нескольких параллельных.

– Освятил крестик, Петя? – спросил один из них по-русски у длинного худоплечего подростка, одетого во французский кадетский мундир.

– Конечно, дядя Олег. Пойдем к Храмовой горе?

– Обязательно. Сейчас к нам подойдет Голдберг, он лучший гид по окрестностям Сиона. По совместительству – мэр Иерусалима.

– Точно, он так забавно врет! – вмешался второй подросток, чуть моложе и ниже ростом, с курчавыми негроидными волосами и открытым русским лицом, также затянутый в кадетскую форменку.

– Вить, будешь оскорблять градоначальника, сдам тебя патрулю ЦАХАЛ. Мне только международного конфликта с Беней не хватает. А, вот и он. Шолом, христопродавец!

Голдберг, весь в надежде, что никто за пределами оцепления не знает русский язык и не понял казарменную шутку Олега, церемонно склонил голову, поприветствовал на Святой Земле вдовствующую царицу Наталью Кирилловну с сыном, президента Франции и первую леди, хитро подмигнув Виктору.

VIP-персоны неторопливо двинулись по булыжной мостовой площади перед храмом к Виа Долороза. О святости мест и горестных событиях, связанных с распятием Спасителя, вещал Иерусалимский митрополит Русской Православной церкви. Мэр и президент отстали, вполголоса болтая о своем.

– Биньямин, выглядишь усталым.

– Ой вей, руководство самым прекрасным городом мира – самая собачья работа в этом мире.

– Но у тебя неплохо получается. Я давно тут не был. Ты все окультурил внутри Старого Города, и новая застройка за пределами стен смотрится вполне достойно.

– Олежа, город – это не только дома. Еще и люди, что в нем живут.

– Ругаются?