После ссоры

– Каково было бы тебе, если это я сегодня пошла бы его искать, пообещав, что не буду? Я думала, мы оба пытаемся все наладить, но ты взял и нагло соврал мне. Ты ведь и не собирался держать слово, да?

– Ладно, не собирался, довольна? Теперь это уже неважно – что было, то было, – ворчит он, как недовольный ребенок.

– Для меня это важно, Хардин. Ты не перестаешь создавать себе проблемы, когда это вовсе не нужно.

– Это очень нужно, Тесс.

– Где сейчас Зед? Тоже в тюрьме?

– Это не тюрьма.

– Хардин…

– Я не знаю, где он, и мне на это похрен, как и тебе. Даже не подходи к нему.

– Хватит уже! Хватит указывать мне, что я могу или не могу делать, – меня это чертовски выбешивает!

– Ты научилась плохим словам? – спрашивает он с удивленной ухмылкой.

Почему ему это кажется таким смешным? Это точно не смешно. Я отхожу в сторону, и его улыбка исчезает.

– Тесса, не уходи, – говорит он, заставляя меня развернуться.

– Я пойду посмотрю, где твой отец и как все продвигается.

– Скажи ему, пусть поспешит.

Я рыкаю на него, именно рыкаю, и иду назад по коридору. Он думает, что с легкостью выпутается из этой ситуации, потому что его отец – ректор, и если честно, я тоже на это надеюсь. Но меня все равно раздражает, что он так легкомысленно к этому относится.

– Какого хрена пялишься? – Я слышу, как он кричит на копа, и потираю виски.

Кен и Лэндон стоят рядом с пожилым седым мужчиной с усами. На нем строгий костюм и галстук, и держится он так, что я сразу понимаю: он – человек важный. Лэндон замечает, что я вышла в холл, и идет ко мне.

– Кто это? – тихим голосом спрашиваю я.

– Провост.

– Проректор, да?

Лэндон кажется встревоженным.

– Ага.

– И как успехи? Что они обсуждают? – Я пытаюсь прислушаться к их разговору, но не могу разобрать ни слова.

– Ну… не очень хорошо. Он разгромил всю лабораторию, в которой работал Зед, – речь идет о нескольких тысячах долларов. Кроме того, у Зеда сломан нос и сотрясение мозга. Его отвезли в больницу.

Я начинаю закипать. Хардин не просто припугнул Зеда, он нанес ему серьезные травмы!

– Вдобавок Хардин толкнул профессора, и тот упал на пол. Однокурсница Зеда уже дала показания – сказала, что в корпусе Хардин искал именно Зеда. Похоже, сейчас все очень плохо. Кен изо всех сил пытается вытащить его из заключения, но я не знаю, что будет дальше. – Лэндон вздыхает, взъерошивая волосы. – Его выпустят только при условии, что Зед не станет выдвигать обвинения. Хотя я не уверен, что это поможет.

У меня начинает кружиться голова.

– Исключение, – говорит седовласый мужчина, и Кен потирает подбородок.

Исключение? Хардина не могут исключить из университета! Боже, это какое-то безумие.

– Он мой сын, – тихо говорит Кен, и я осторожно делаю шаг в их сторону.

– Я знаю, но он напал на профессора и повредил имущество факультета – мы не можем этого так оставить.

Чертов Хардин и его характер!

– Это просто катастрофа, – говорю я Лэндону, и он уныло кивает.

Мне хочется броситься на пол и заплакать или, что еще лучше, вернуться к камере Хардина и врезать ему. Но ни то ни другое не поможет.

– Может, ты уговоришь Зеда не выдвигать обвинения? – предлагает Лэндон.

– Хардин взбесится, если я хоть на метр к нему подойду. – Хотя мне вообще не стоит его слушать, потому что он не слушает меня.

– Знаю, – отвечает Лэндон, – но других вариантов у нас сейчас нет.

– Наверное, ты прав.

Я смотрю на Кена, потом снова – в холл, где находится камера Хардина.

Главное для меня – помочь Хардину, но из-за того, что он сделал с Зедом, с которым, я надеюсь, все будет в порядке, я все равно чувствую себя ужасно. Может, если я поговорю с Зедом и он решит не обращаться в полицию, хотя бы одной проблемой будет меньше.

– Ты знаешь, где он? – спрашиваю я у Лэндона.

– Кажется, кто-то говорил, что он в больнице Грэндвью.

– Понятно. Ну, туда я сначала и поеду.

– Тебя подвезти обратно до стоянки?

– Черт. Я же сегодня без машины.

Лэндон достает из кармана ключи.

– Держи. Только аккуратнее на дороге.

Я улыбаюсь своему лучшему другу.

– Спасибо.

Не знаю, что бы я без него делала, но раз он скоро уезжает, мне придется узнать, каково это. От этой мысли мне становится грустно, но я пытаюсь выкинуть ее из головы – сейчас я не могу думать об отъезде Лэндона.

– Пойду расскажу Хардину, что к чему.

– Еще раз спасибо. – Я крепко обнимаю Лэндона.

Как только я подхожу к выходу, по холлу проносится крик Хардина.

– Тесса! Даже не смей подходить к нему!

Я не обращаю на него внимания и толкаю вперед двойные двери.

– Я серьезно, Тесса! Вернись!

Я выхожу на улицу, где больше не слышу его криков, и вдыхаю холодный воздух. Как он смеет вот так указывать, что мне делать? Кем он себя возомнил? Он попал в серьезную передрягу, потому что не способен контролировать гнев и ревность. Я пытаюсь помочь ему все уладить. Повезло, что я еще не влепила ему пощечину за то, как нагло он нарушил свое обещание. Боже, от него одно расстройство!

Приезжаю в Грэндвью, но медсестра на посту отказывается хоть что-нибудь сказать мне про Зеда. Она даже не хочет говорить, здесь ли он сейчас и привозили ли его сюда вообще.