После нашего разрыва (ЛП)

Она аккуратно сложила одеяло, не в состоянии взглянуть на Зака, когда тот откинулся на спинку кресла. Вайолет была ошеломлена тоном его голоса и резкой уязвимостью, которая была такой неуместной в сочетании с его жестоким выражением лица. Она была смущена и сбита с толку, и ее тело не соблюдало план сохранения границ, дрожа и пульсируя в тех местах, которые, она забыла, были частью ее анатомии.

— Ну, — начал Зак, — ты осталась на больше, чем один стакан. Спасибо за это.

Принудительное легкомыслие в его голосе заставило девушку поднять взгляд.

— Зак, теперь мы действительно другие люди. Я пишу женскую прозу. Ты — хэви-метал. Я — Гринвич-Коннектикут, а ты — Гринвич-Виллидж. Я — Ральф Лорен, а ты — «Блэк Саббат». Ты отказываешься от тысяч долларов за одну песню, что, думаю, ужасно глупо... — она прикусила губу, качая головой. — Я здесь не для того, чтобы возродить дружбу с колледжа или наверстать с тобой упущенное. Не нуждаюсь в отвлечении. Мне надо писать.

Его глаза сузились, когда Вайолет заговорила, а когда закончила, он снова посмотрел на нее с тем разочарованным выражением лица. Как будто в ней были деньги, работа и статус сейчас, где когда-то были глубина и смысл. Она была раздражена его неправильным восприятием, но частично выбирала слова, пытаясь оттолкнуть его. Вайолет знала, что так будет лучше. Это увеличило бы расстояние между ними — дистанцию, которая ей нужна была, чтобы держать подальше чувства, спутанные древней историей.

— Как скажешь, Вайли.

— Я не пытаюсь быть грубой, я...

— Грубой? Черт, Вайолет, я просто пытался быть дружелюбным.

Она встала, стиснув челюсть, раздраженная его беззаботностью.

— Да. Поцеловать меня ранее было настоящим проявлением дружбы.

Зак тоже встал, возвышаясь над ней.

— Не то чтобы ты меня отталкивала.

— Попробуй еще раз и получишь другую реакцию.

Мужчина ухмыльнулся ей, большим пальцем снова потирая нижнюю губу, пока Вайолет попыталась выглядеть раздраженной. Ее предательские глаза двинулись к его губам, а затем назад.

— Больше реакции? — спросил он низким голосом.

Девушка представила себе, как ее колено встретилось с его яйцами.

— Да. Определенно, больше реакции... в твоем паху.

Ей потребовалась всего секунда, чтобы понять, что, пока она намекала на травму, глаза Зака вспыхнули так, будто он подумал о том, что у него будет стояк. Дерьмо! Это не то, что я имела в виду! Но ее беспокойство было лишь трещиной в броне, которое ему было нужно, чтобы использовать свое преимущество.

Он обвил руку вокруг ее талии, подталкивая к своему телу, когда губами нашел ее. Она вполсилы толкнула его в грудь, что никак не отразилось на ситуации, ее руки ослабли, и девушка сдалась, когда он языком раздвинул ее губы. Вайолет подняла руки по рельефу его подтянутых мышц, скрытых футболкой, медленно скользя по очертаниям шеи, пока пальцами не погрузилась в волосы мужчины, наклоняя голову так, чтобы ее язык имел лучший доступ к его рту.

Другой рукой Зак обвил ее тело и прижал бедра к своим, толкаясь в нее, ненароком обещанная реакция на второй поцелуй, безошибочно, напряглась в его джинсах. В ее голове промелькнула мысль, что она должна была поднять колено, чтобы разоблачить его обман, но тело наэлектризовалось, пока он держал ее, и делать что-либо, что могло поставить под угрозу чудесный контакт со всем его телом, не было вариантом. Поэтому Вайолет забыла, что он разбил ей сердце. Забыла о том, что он отверг ее. Что у нее был крайний срок, который висел над ней грозовым облаком. Девушка забыла о своих финансовых проблемах и смерти Шепа, и о путанице насчет «Тихой Гавани». Обо всем, кроме Зака Обри, и о том, как он заставлял себя чувствовать, как всегда делал. Вайолет прислонилась к мужчине, прижимаясь к его твердой выпуклости, которая утыкалась в нее сквозь толстый материал джинсов, превращая ее внутренности в жидкое тепло.

— Черт, — он вздохнул и отпустил ее губы, мягко прокладывая путь от ее щеки до уха поцелуями, где схватил нежную кожу зубами, слегка покусывая. От его теплого дыхания, дрожь побежала по ее рукам.

— Вайолет-как-цветок, я так сильно хочу тебя, — тихо прорычал ей на ухо Зак, медленно растягивая слова, ее глаза почти закатились назад от желания. Мышцы глубоко в ее теле сокращались, сжимались.

Когда она закрыла глаза, наклоняясь к нему, стих пересек ее ум.

Коварное сердце

Разбитое, окровавленное,

Рыдающее, да

Увядает от стыда.

Стыд. Мозг Вайолет заставил ее вспомнить, что мужчина ясно, душераздирающе ясно, дал понять, что однажды ему уже не было дела до нее, ее чувства к нему не были взаимными, и что, несмотря на выходные, которые просто взорвали ее мозг, эмоционально и физически, им лучше оставаться друзьями. Независимо от того, как хорошо было в его объятиях, чувствовать его поцелуи, девушка была бы глупой, если бы забыла, как однажды Зак отвернулся от нее. Несмотря на его комментарий, что он сожалел о том, как они расстались, он ни разу не извинился и не объяснился.