После

Двое других довольно грамотно его страховали, причем Маркела пропустили дальше, чтобы в случае чего свой в секторе не оказался.

Я чиниться не стал, выложил на полированный стол «ТТ», магазины к нему, затем прибавил нож вместе с ножнами. Меня тщательно охлопали, но тот самый плоский ножичек под джинсовым швом не нащупали, разумеется.

– По-братски прими, если что, – добавил старший. – Кипиш в городе.

– Нормально все, – ответил я.

– Проходи. Тут все в целости будет.

Маркел провел меня к какой-то задней двери, после чего мы оказались в просторном дворе, посреди которого возвели большую беседку из мореного бруса, крытую профнастилом. Большую часть ее занимал длинный овальный стол, обставленный со всех сторон мягкими стульями, а за столом сидели четверо.

Кто тут Хан, я понял сразу, потому что сидел он во главе стола, на авторитетном месте. Явно кавказец, пожилой, лет уже за шестьдесят, наверное, руки выдают тюремного сидельца. По правую руку от него немолодой уже русский, в толстых очках, с растрепанными седыми волосами. Одет вроде и хорошо, и все равно кажется, что в клифту лагерном, прямо как печать на человеке. Слева от старшего оказался довольно молодой мужик с ранней лысиной, виду такого интеллигентного, что и не скажешь, будто бандит.

Хозяин встал, радушно раскинул руки, жестом пригласил за стол:

– Вечера всем, – поздоровался он. – Присаживайтесь. Серый, насколько я понял, – посмотрел он на меня каким-то вроде бы даже сонным взглядом.

– Серым погнали, – подтвердил я. – Добрый вечер.

– Садись, братва. – Он сам уселся за стол. – Я Хан, за положенца тут, как видишь. Товарищи мои, семейники, – он показал на соседей по столу, но представлять не стал. – Угощайтесь.

Стол был богат, но поразил не он. То, что я счел большим особняком, оказалось лишь его частью. Все здание было выстроено в форме лежащей «П», вход с набережной через одну ножку, а из второй, похоже, выход на параллельную улицу, но, может, и ошибаюсь. Дальше у забора стоят две «Волги» и «УАЗ» с жесткой крышей, на колесах никелированные колпаки, а в доме, я так подозреваю, все семейники живут. Скорей всего, одно колено хозяйское, а остальные под ближних и прислугу отвели.

– Маркел сказал, что вы уже дела крутанули? – Хан снова уставился мне в глаза своим непонятным сонным взглядом. – Нормально все, по башлям разошлись?

– Все четко, приятно дело иметь. – Я старательно воздерживался от фени, хотя окружающая среда так и сбивала на нее.

– Дурь тут у нас вся, если есть еще – подгоняй, дальше проще будет, уже друг друга знаете. Братва у тебя «зеленая»?

Вот как базар фильтрует, старая школа, людей по мастям не делит, не сказал «зеленой масти», хоть это теперь расхожим выражением стало. Акцента у него, к слову, нет никакого, выговор типичный для этих мест. Или тут и жил всегда, или совсем давно осел и в местном окружении существовал.

– «Зеленые» мы, всегда такими были.

– Давно начали?

– Давно, с Пятого Года, пожалуй. Ну, как закончился, с шестого уже, получается.

– А сами откуда будете?

– Да кто откуда, а собрались в Тотьме, – назвал я ближайший к Грязовцу бандитский анклав.

– Это в Вологодской? – спросил старикан в очках.

– В Вологодской.

– Четвертый изолятор, – усмехнулся он. – Побыл чутка, повязали в тех краях. А оттуда в Потьму этапом, прямо песня получилась, из Тотьмы в Потьму. На Шексне две зоны строгих, сам не чалился.

– В Шексне всех исполнили, как началось.

– Слыхал, – старый вздохнул. – Загнали чуть не полк и всех расшлепали. «Вологодский пятак» тоже, со всеми ворами. Ладно, не при базаре, – махнул он синей от партаков рукой.

Загнали туда вообще-то три взвода внутряков, но поправлять не стану, это тоже лишнее. Не поймут. А командир одного из взводов грязовецким райотделом командует.

– В положенцах кто на Тотьме сейчас? – снова спросил Хан.

– Прямо сейчас не знаю, – соврал я, хотя прекрасно знаю на самом деле, – а года полтора назад Лука был, он общак держал. Ну и еще Мокрый со своими, но те больше «зеленые».

Вот на этом меня точно ловить не нужно, если Хан, конечно, это делать пытается.

– Бываете там?

– Редко. Вот как раз полтора года назад в последний раз, зимовали.

– А так, по жизни, из каких будете?

– Из вояк все. Не конвойные войска, – усмехнулся я. – Пехота, десантура, ну и молодой есть, уже сами учили.

Вообще чудес не рассказываю, среди «печенегов» банд из бывших военных хватает. Не то чтобы склонность, а выживают они лучше при таком образе жизни, картами пользоваться умеют, тактику знают. И что блатных, что просто шпану к себе не берут никогда, да и тем вроде западло, вояки для них «красные».

– С чистого фарта живете?

– Иначе и не скажешь.

– Еще дурь есть? Или знаешь, где взять?

– Нет, случайно взяли, не так далеко отсюда. Так не знаем.

– Маркел цинканул, что наводка на серьезный куш у тебя есть?

– Есть.

– Сам почему не взял?

– Не потянем. Люди и техника нужны.

– Техника… – задумчиво протянул Хан. – Какая?