После

На улице асфальта уже почти что и не осталось, считай что по грунтовке еду. Опять смесь пятиэтажных хрущевок и частного сектора. Свернул направо, покатил по очередной улице. Заметил мебельный, в котором, кажется, именно мебелью и торговали. Как у них со сбытом, интересно? Только на новых богатых рассчитано? Тут половина мужиков точно предпочтет мебель самим сделать, да и стоит она потом долго, что покупать? Или это мастерская? Ладно, раз открыты, то кто-то покупает. Парикмахерскую надо бы найти, кстати, давно пора. Длинная кирпичная пятиэтажка поновей, вот она явно плотно заселена. Наверно, планировки получше, вот народ и расхватал жилье.

А вот и длинный дом с магазинами, как женщина с КПП и сказала. За ним направо. Пятиэтажки, затем слева стоянка попалась, действующая, со сторожем или кто там у них на воротах. Вот тут и можно, получается, машину оставить. Ну вот, как раз переезд, а справа от него платформа. Деревянная, на кирпичных столбиках, уже «новой», так сказать, работы. Мимо неторопливо протащился какой-то железнодорожный экипаж вроде платформы с кабиной и стрелой, груженный рельсами. Рельсы не новые, явно откуда-то сняли. А за платформой штабель деревянных шпал, пропитанных креозотом. Или чинят, или даже строят где-то ветку. У лестницы на платформу вагончик, на нем написано «Касса», а под листом стекла бумажка какая-то. Не расписание, часом?

Свернул с дороги, остановился, вытащил себя из кабины. Ну да, так и есть, расписание. Когда мотовоз на Вышний? А послезавтра, в восемь утра отправляется. Вполне нормально, мне подходит, все равно туда ехать придется. Максимум, что я смогу еще тут выяснить, так это где банда останавливалась. Хорошо если в гостинице, тогда можно будет о приметах расспросить, если помнят их там.

За главного в кассе сидел какой-то дедок в потрепанной железнодорожной форме. Я показал ему свое удостоверение, на что он кивнул и сказал:

– Предупреждали меня, опера наши с утра заскакивали. Даже портреты оставили, – он показал два снимка с лицами.

– Вот список из шести человек и дата. – Я протянул ему выписку, взятую на КПП. – После этого дня когда первый мотовоз был? Мне бы проверить, отправлялись такие или нет.

– А глянем сейчас, найдем. – Он выдвинул ящик стола и вытащил оттуда журнал. – У нас порядок, все ходы записаны, не сомневайтесь.

Я и не сомневался, глядя на солидного дедка.

– До этого всего где работали?

– Да здесь и работал, на электричке, машинистом. Не совсем здесь, ну ты понял. Так, вот нужный день. – Он нашел страницу. – Были такие. Все шестеро. В Вышний Волочек отправились, прямо так, хором.

– Сами их не запомнили, часом?

– Нет. Не помню, – дед покачал головой. – Совсем не помню.

– Ладно, спасибо за помощь.

Теперь в гостиницу. Их в городе две, одна знакомая уже, у рынка, вторая вроде как поприличней и подороже, «Торжок» называется, на Карла Маркса. Вот, кстати, такое ощущение, если по названиям улиц судить, что до революции в Торжке жизни и не было. И самого Торжка не было, даром что это один из самых древних городов в России, тут всегда жизнь ключом била. Пока только что улицу Пушкина видел, так Пушкина в каждой деревне имеется. Или имелась. А Маркс про Торжок отродясь не слышал, а поди же ты, улица. И Энгельсу отдельную выделили.

Так и поехал, с Энгельса на Маркса через Дзержинского. И вскоре подкатил к обшарпанному двухэтажному старому зданию, на первом этаже которого, тем не менее, размещался «Ресторан „Торжок“». Не тут ли местное купечество по вечерам собирается? Перед гостиницей сразу четыре машины, «Нива», серый «уазик» и сразу две черные «Волги». Это уже точно свет местный, потому что «Волга» может только по городу и кататься, а кататься по городу, как я уже говорил, смысла нет. Исключительно себя показать. Я приткнул свою тарахтелку к крайней машине и направился, затушив папиросу каблуком, в подъезд.

Внутри гостиница выглядела… как любая запущенная провинциальная гостиница для командированных. Стойка с табличкой «администратор», за стойкой тетка с высоченной прической «вшивый домик» и огромными серьгами. Широкое лицо, яркая помада, яркий лак на длинных ногтях на толстых пальцах. Это порода такая специальная, наверное, подобные всегда гостиницами и правили. Сразу захотелось сунуть червонец в паспорт, чтобы номер нашелся, даже если в гостинице половина номеров пустые.

– День добрый. – С ней я сразу начал с удостоверения. – Вопросы к вам имеются.

– Ко мне? – Она чуть опешила. – За что?

– Вопросы, я сказал, не претензии покуда. Вот этого числа вот эти люди могли заселиться в гостиницу. – Я показал ей список. – На два дня. Проверьте, будьте так любезны.

– А что они натворили? – тетка насторожилась.

– Бандиты это. Убийцы. Так что давайте регистрацию постояльцев проверим.

Гостиница городская, так что тут правила должны быть железные. Но тетка смутилась. Сильно.

– Что? – спросил я.

– Не было у нас таких. – Та вдруг чуть не рявкнула. – Не заезжали.

Понятно. Так заселила, просто денег взяла. Но сейчас упрется, если с ней спорить начать. Так что я просто сказал: