Посланники Нибиру

– Что перевозил борт 108–14–Агилар и в чем суть его последнего полетного задания? Эти данные нам нужны для контроля над биологической угрозой, о которой предупредил экипаж. Предвосхищая ваше желание забрать дело себе, скажу – это невозможно. Там имеется ряд других обстоятельств, которые не допускают передачу места происшествия никаким другим подразделениям, кроме криминальной полиции.

Ираль улыбнулся одними глазами:

– Вы там все-таки кого-то грохнули?

– Мы – нет, как вы могли такое подумать… Так что, я могу на вас положиться?

Ираль задумался на мгновение – его взгляд потемнел еще больше, а узкая щель рептилоидного зрачка стала похожей на нить.

– Я сделаю запрос от своего имени. Уверен, главе совета они ответят охотнее.

– Я буду у вас в долгу, – признался Теон.

Молодой клириканец величественно кивнул и прервал сеанс связи, оставив начальника криминальной полиции в раздумьях. Когда-то, в сущности, всего несколько лет назад, он использовал этого юношу, чтобы не допустить масштабную интервенцию. Тогда еще неоперившийся юнец легко попал в расставленные Теоном ловушки, связанный чувством долга и привязанностью к землянам Паукову и Крыжу. И его судьба изменилась безвозвратно. Счастлив ли он в уготованной Теоном реальности или винит его до сих пор? Из нынешнего разговора не понять. Но он отозвался на зов практически мгновенно, это обнадеживало. Не хотелось бы Теону иметь в личных недоброжелателях кого-то из могущественного клана Адальяров. Тем более в нынешних условиях.

Он приготовился ждать.

Ждать – самая сложная и энергоемкая часть работы начальника криминальной полиции. Когда ты – простой сотрудник, следователь или криминалист, ты можешь действовать и чувствовать материю уголовного дела под пальцами, сам принимаешь решения. Когда ты становишься главой следственной группы, тебе приходится учиться видеть дело через призму чужого опыта, чужими глазами. Когда ты становишься главой криминальной полиции, ты лишен даже этой возможности, и тебе остается лишь обеспечивать работу огромного и чутко настроенного организма. Ты превращаешься в паука, приготовившего разветвленную паутину и ожидающего свою добычу в ее центре. И ты ждешь бесконечно, ощущая работу твоих сотрудников спинным мозгом.

Он завидовал Тоби Ларку – тот мог быть в деле и сейчас наверняка работал на износ.

Тиль Теону остались политика и интриги, старые знакомства и жизнь влиятельного паука посреди липкой сети.

«Зато тебя все боятся», – утешился он и слабо улыбнулся – за такие мысли дочь Семаль его бы отругала и нашла бы сто аргументов, почему страх – плохой советчик и на самом деле гнилая опора. Но когда ты паук, страх становится твоим единственным оружием. Ведь никто из твоих оппонентов не знает, как именно выстроена твоя паутина, на сколько чувствительна и как близко он коснулся ее. Страх – превенция хаоса.

«А еще у меня хорошие друзья», – он улыбнулся, когда спустя несколько минут получил зашифрованное сообщение с борта линкора «Адальяр».

Он открыл сообщение. И с трудом сдержал вздох разочарования – полученных сведений оказалось катастрофически мало: маршрутный лист и данные об экипаже.

* * *

Граница Выжженного поля

После разговора с Айсой, Грэмм долго не мог собраться с мыслями. Подозрения, невольно подтвержденные клириканкой, упрочились и теперь мешали исследовать планету объективно – во всех полученных данных виделись только догадки Айсы.

«Так не делается», – решил Грэмм и отвлекся на следователя с его оперативниками. Ребята что-то обсуждали, судя по всему: встав в кружок, проверяли данные с монитора. Шеф, отойдя в сторону, с кем-то говорил по выделенной связи. Он отвернулся от остальных и чуть жестикулировал, его правая рука то поднималась вверх в попытке взъерошить спрятанный под шлемом затылок, то неопределенно замирала почти параллельно поверхности. Что-то у них тоже не ладилось. Что ж, он по крайней мере, знает, что делать.

Грэмм ввел команду и стал просматривать данные глубокого сканирования. Привычно менял частоту и подключал различные типы датчиков, это позволяло быстрее заполнять пустоты в изучаемом квадрате, хоть и противоречило инструкции – та как раз требовала последовательно заполнять слои, а не «прыгать» с одной волны на другую.

Зато через пару десятков минут работы у Грэмма уже была более-менее полная картина одного из квадратов. Запустив копирование алгоритма по другим квадратам, ему осталось дождаться результатов.

Происходящее под поверхностью черной планеты оказалось занятным.

Глазурь из вулканического стекла толщиной три метра скрывала ячеистую структуру с шестиугольником в сечении. Своего рода каменные соты, каждая из которых – размером с небольшой катер. Он сделал дополнительные замеры ячеек – они были абсолютно правильными и одинаковыми, с ребром в три метра.

«Снова три метра!» – отметил он.