Посланники Нибиру

«А что, если у Филина есть прямой канал с „Концором“ и он может отменить все введенные тобой команды?» – голос Хаско в памяти, во время их короткого спора.

Влад знал, что такое возможно. Даже вернее того – так и есть: не стал бы Филин полагаться на Хаско, каким бы верным другом тот ему не казался, какое бы прошлое их не объединяло. Филин просто не умел доверять. Он самому-то себе доверял не до конца. Значит, корабль над увести раньше, чем он понадобится Филину, и увести достаточно далеко, чтобы сигнал отмены уже не дотянулся через пустоту. А это всего лишь расстояние одного транзакционного перехода.

Перед глазами стояло лицо Ноэль. Память тревожил запах ее волос и призрак того самого поцелуя, которым ему открылась правда о ней.

Он обещал, что спасет ее. Что вернется за ней. Но ему осталось лишь смотреть на скромное надгробие. Грудь сдавило, невидимой тяжелой перехватило дыхание, застилая сознание. Влад ввел код, замер на мгновение, прислушиваясь к работе маневровых двигателей: «Концор» вставал на новый курс. Медлить больше нельзя. Влад выбрался через горловой люк, закрепил на поясе страховочный трос и ослабил крепление, чтобы удобнее раскрыть его при возвращении на катер. Присмотрелся к космической пустоте – она надвигалась на него, смещая звезды.

Катера не было. Сердце упало и забилось беспомощной птицей в груди – он не успел. Взгляд невольно упал на шлюзовые камеры «Концора» – можно вернуться на корабль и дождаться его перехвата Нирихом. Но он обещал Хаско и Семаль, что не оставит их. Он должен вернуться на катер, чтобы довести до конца начатый спор с Филином.

– Я на месте вообще-то, – раздалось в наушниках. – Ты где? Я тормозить этим индж шара́хом не умею!

Цепочка проблесковых огней мелькнула над головой, совсем рядом – Влад готов был поклясться, что почувствовал гул двигателей.

– Фу. Как некрасиво ругаться, – Влад улыбнулся. – Лови!

Он разогнался и, отключив магнитные подошвы, сорвался с корпуса «Концора» и вытянулся стрелой. Самый страшный момент свободного недополета-недопадения, полная потеря ориентиров и пульсирующая в висках надежда, что не промахнется, что вытянутая до предела рука коснется корпуса катера, а на ногах сработают магнитные ботинки.

Он выбросил страховочный трос, крюк на конце протянуло по поверхности. Влад направил его на цепочку скоб на крыле маневрового двигателя. Крюк со скрежетом, распространившемся по металлу, замер. Влад, пролетев еще немного вдоль корпуса, с силой ударился о панель доступа и простонал:

– Держусь.

В наушниках раздался вздох облегчения:

– Так иди сюда, чего медлишь? Буду счастлив вернуть тебе управление этой железкой.

У Влада не осталось сил отвечать: счастье снова почувствовать под ногами опору, близость некоего дома и безопасности перехватило дыхание. Влад тяжело дышал.

– Получилось хоть? – голос Хаско как еще одно доказательство, что он почти на борту.

Влад усмехнулся:

– А ты сомневался?

– Сам же сказал – идея рисковая… Так вышло? Куда летит «Концор»?

– Прямо в руки спецназа «Ягель»…

– Мм, – Хаско, как показалось Владу, был впечатлен, или сделал вид, что слышал о спецподразделении. – А что мне со связью делать? У меня все еще выведена связь с рубкой…

– А отрубай… Хотя нет, подожди, – он привстал на локте и развернулся к черной точке на горизонте событий, – не отключай.

Хаско, кажется, догадался:

– Хочешь видеть его лицо?

– Хочу знать, что он признал поражение.

– Он скорее умрет. – В голосе молодого креонидянина слышалось сомнение пополам с сочувствием.

– Значит, пусть умрет.

Глава 34. Признания и непредумышленная смерть

Граница Выжженного поля

– Капитан, минирование завершено, – к Филину подошел Гир Роаль. – Что дальше?

Вопрос, в котором больше страха, чем желания победить. Инвар усмехнулся, правда, старпом не мог заметить усмешки за темным стеклом.

– Дальше? – Он развернулся к Роалю. – Мы взорвем эту галактику. Не оставим камня на камне, сметем все, за что они с таким трепетом держатся. И построим новый мир.

Он видел смятение и недоверие в глазах старпома. Разочарованно отвернулся, в который раз пожалев о том, что потерял свою прежнюю команду. Что ж, значит, теперь он будет действовать один. Тем более, когда в его руках такое оружие…

Он снова вызвал Теона:

– Ты видишь меня? Видишь на своих картах и мониторах? Видишь движение твоих судов, их беспомощные маневры?

Теон кивнул. Он выглядел уверенно, и это радовало Филина – приятно иметь дело с врагом, который не сдается до конца. Даже проиграв, даже зная, что в руках противника – самое ценное, что может быть у человека, его ребенок.

– Я вижу все, Инвар… И по-прежнему задаю тебе вопрос: что тебе нужно?

– Не отключайся…

Филин прикрыл глаза – на короткое мгновение, не отпуская при этом взглядом из-под полуопущенных ресниц лицо начальника криминальной полиции, этого серого кардинала Единой галактики, умудряющегося вершить судьбы, находясь в тени. На этом его удача закончится, Теона больше не будет.