Порт-Артур (Том 2)

Начались горячие споры, мнения офицеров разделились. Часть поддерживала Вамензона, остальные - Мехмандарова.

- Каково твое мнение, Василий Федорович? - спросил Стессель, обернувшись к Белому.

- Я перестал бы уважать себя, если бы вернулся до окончания войны в Россию, - коротко бросил генерал.

Сидящие поблизости офицеры зааплодировали. Стессель сердито фыркнул и отвернулся.

Было довольно поздно, когда собрание закрылось, не придя ни к какому определенному решению. Раздраженный Белый вместе с Звонаревым уехали домой.

- Анатоль, я велела перевезти к нам все ценные вещи из артурского казначейства, - сообщила мужу Вера Алексеевна. - У нас они будут целее.

- И прекрасно сделала, - одобрил Стессель. - Там ведь их что-то на восемьсот тысяч рублей.

- Я думаю, что мы можем их вывезти из Артура вместе со своими вещами.

Японцы не посмеют осматривать твой багаж. Только смотри, Анатоль, не проболтайся кому-нибудь об этом, - предупредила генеральша.

- Буду нем, как могила, - понимающе кивнул головой генерал-адъютант.

- Папочка, мы с Сережей хотим пожениться, - вошла в кабинет отца Варя.

- Нашла время глупостями заниматься, - сердито буркнул генерал. - Ты еще слишком молода, подождешь, пока выйдет замуж Катя, а Звонарев вернется из плена.

- Но, папочка... - начала было Варя.

- Никаких но. Сказано нельзя, значит, нельзя! - повысил голос Белый.

Разобиженная девушка поспешила выйти и направилась к жениху поделиться своим горем.

- Василий Федорович, конечно, прав, придется подождать, когда кончится война, - вздохнул прапорщик.

- Значит, ты меня совсем не любишь? - вспыхнула Варя и хотела уйти.

Звонареву пришлось долго успокаивать ее.

В этот вечер Варя рано отправилась в свою комнату и тотчас улеглась в постель, но заснуть не могла. Она была сильно озабочена. Предстояла продолжительная разлука с любимым человеком. Она долго обдумывала, как добиться согласия родителей на немедленную свадьбу, пока наконец, приняв решение, не соскочила на пол и вышла в коридор. С минуту она постояла у двери родительской спальни. Убедившись, что отец с матерью спят, девушка, с минуту поколебавшись, с сильно бьющимся сердцем на цыпочках подошла к комнате Звонарева и бесшумно проскользнула в нее...

Утром она тормошила заспавшегося Звонарева:

- Вставай, вставай. Папа тебя уже ждет в кабинете.

- А? Что? - протирал глаза Звонарев. - Зачем я понадобился Василию Федоровичу?

- Как зачем? Я рассказала маме, что, ты теперь совсем мой... - И девушка несколько раз поцеловала его...

Через несколько минут прапорщик уже сидел перед Белым.

- Я хотел поговорить с вами... Мы с Варей хотели... Разрешите нам с Варей пожениться, - наконец выдавил он из себя.

Генерал с напускной суровостью посмотрел на него и проговорил:

- Рано ей еще замуж; но коль скоро у вас зашло так далеко, то делать нечего. Фоминична! - окликнул он жену, поднимаясь с места.

Варя, которая подслушала у дверей, прошмыгнула в комнату и встала рядом с Звонаревым. Белый с женой по очереди благословили иконой молодую чету.

- Ну, теперь надо двигаться в Управление, - промолвил генерал.

- Он, папа, еще чай не пил, - потащила Варя за рукав в столовую Звонарева. - Я уже все обдумала, - затараторила она, наливая жениху чай. Тахателов будет посаженым отцом, Мария Петровна - посаженой матерью. Оля и Леля - подружки, а Стах и Сойманов - шафера, Вася же понесет впереди икону.

- А почему ты не упоминаешь об Андрюше? - удивился Звонарев.

- Он, бедняжка, убит еще позавчера, - вздохнула Варя. - Я позабыла тебе об этом сказать.

- Значит, Надя опять овдовела, - грустно проговорил прапорщик.

- Ты уже кончил пить чай? - по-родственному обратился Белый к Звонареву.

- Сию минуту. - И прапорщик спешно допил свой стакан.

- Дай безымянный палец, надо снять мерку для обручального кольца, подбежала уже в переднем Варя к Звонареву. - Я сейчас закажу их и договорюсь с батюшкой о свадьбе.

В Управлении артиллерии собрались все офицеры-артиллеристы и прикомандированные моряки. Белый, поблагодарив их за службу, разрешил морякам вернуться в распоряжение флотского начальства и дал указание своим офицерам о порядке передачи орудий японцам. После этого Звонарев с Гудимой и Андреевым отправились на Утес.

Едва они появились на батарее, как их окружила возбужденная толпа солдат.

Звонарев еще никогда не видел на лицах своих артиллеристов столько недоверия и злобы, как сейчас.

- В чем дело? - удивился он.

- Дозвольте, вашбродь, без утайки спросить вас, неужто мы пойдем в плен, а господа офицеры поедут прохлаждаться домой в Россию? - обратился к прапорщику Родионов.

- Желающим офицерам разрешено вернуться на родину.

Солдаты возмущенно зашумели. Звонареву показалось, что они сейчас кинутся на своих офицеров.

- Не шуми, ребята, - остановил солдат Родионов. - Вы-то, вашбродь, с нами останетесь? - обернулся он к прапорщику.

- Конечно, с вами. Вместе воевали, вместе и в плен пойдем.

- Я же вам говорил, что Сергей Владимирович завсегда с нами, как и наш Ведмедь, - торжествующе сказал Блохин.

- А штабс-капитан Гудима и капитан Андреев? - спросил Родионов.

- Они тоже идут в плен.