Порою нестерпимо хочется

Я лежал, парализованный ужасом, рядом со все еще не пришедшей в себя Вив. И в голове у меня с академической беспристрастностью звучало: "Вот как он узнал, что я подсматриваю: при погашенном там свете из моей комнаты пробивался точно такой же луч, который временами заслонялся чем-то плотным, вроде моей головы. Как глупо с моей стороны". А внутри гораздо более громкий голос вопил: БЕГИ, ИДИОТ! БЕРЕГИСЬ! СПАСАЙСЯ, ПОКА ОН НЕ НАБРОСИЛСЯ НА ТЕБЯ ПРЯМО ИЗ-ЗА СТЕНЫ! НА ПОМОЩЬ! БЕРЕГИСЬ! ПРЯЧЬСЯ! ПРЫГАЙ!., словно стена должна была вот-вот обрушиться и обнаружить за собой покачивающееся чудовище, от которого мне надо было прямо нагишом нырять в холодную луну, в фонтане кристальных брызг обрушиваясь в грязную жижу... ПРЯЧЬСЯ! БЕРЕГИСЬ! БЕГИ!

Однако постепенно, по мере того как проходил первоначальный шок, помню, меня охватило чувство злорадного восхищения такой удивительной удачей: изумительно... а почему бы и нет? Эта победа выходила за рамки моих самых безумных желаний, месть -- за гранью самых злобных козней. "Могу ли я? -сомневался я. -- Имею ли право? Да... не уступай ни дюйма, как говорится..."

-- Никогда еще, -- выдохнул я, не давая себе лазейки к отступлению, -никогда за всю свою жизнь, -- не громко, но вполне слышно, -- со мной не было такого.

Она восхитительно подхватила мою тональность:

-- Со мной тоже. Я не знаю, Ли... потрясающе.

-- Я люблю тебя, Вив.

-- Я не знаю. Мне раньше снилось... -- Ее пальцы скользят по моей спине и замирают на щеке. Но меня этим не отвлечешь.

-- А ты любишь меня, Вив? -- Я слышу, как за стеной замирает дыхание. Я чувствую, как от напряженного вслушивания гудит пространство.

-- Я тоже люблю тебя, Ли.

-- Может, это звучит совсем некстати сейчас, но я не могу без тебя, Вив: я очень тебя люблю, и я совершенно не могу без тебя.

-- Я не понимаю. -- Она умолкает. -- Что ты хочешь?

-- Я хочу, чтобы ты уехала со мной на Восток. Чтобы ты помогла мне кончить школу. Нет. Гораздо больше: чтобы ты помогла мне кончить жизнь.

-- Ли...

-- Ты как-то сказала, что мне нужно не что-то, а кто-то. Так этот кто-то -- ты, Вив. Без тебя я ничего не смогу. Правда.

-- Ли... Хэнк... то есть я...

-- Я знаю, что ты привязана к Хэнку, -- поспешно обрываю ее я: началось, и теперь ничего не оставалось, как идти до конца. -- Но разве ты нужна Хэнку? Я хочу сказать, Вив, он может обойтись без тебя, и мы оба это знаем. Разве нет?

-- Ну, если уж на то пошло, Хэнк, наверное, может обойтись без всех, -шутливо замечает она.

-- Да! Может! А я не могу. Вив, послушай! -- Я с жаром вскакиваю на колени. -- Что нам может помешать? Только не Хэнк: если ты попросишь у него развод, он даст его. Он не станет тебя здесь удерживать насильно!

-- Я знаю, -- все так же весело отвечает она, -- он слишком горд для этого; он отпустит меня...

-- Он слишком силен, чтобы это могло его ранить.

-- Трудно сказать, что может его ранить...

-- О'кей, даже если это его ранит, разве он не сможет пережить это? Ты представляешь себе что-нибудь, что он не сможет пережить? Он присвоил себе власть супермена и верит в нее. Ты послушай, Вив, я скажу тебе. Я приехал сюда как в последнее прибежище. Ты кинула мне соломинку, за которую можно удержаться и выжить. Без этой соломинки, Вив, я просто не знаю, клянусь Господом, я не смогу. Поехали со мной. Пожалуйста.

Она долго лежала молча, глядя на луну.

-- Когда я была маленькой, -- наконец после долгой паузы произнесла она, -- я нашла веревочную куклу, индейскую куклу. И какое-то время я любила ее больше всех остальных своих кукол, потому что я могла представлять ее кем мне хотелось. -- Луна скользит по ее лицу сквозь сосновую ветку, покачивающуюся в окне; она закрывает глаза, и из-под ресниц на ее волосы начинают струиться слезы... -- Теперь я не знаю, что я люблю. Я не знаю, где заканчиваются мои фантазии и начинается реальность.

Я начинаю объяснять ей, что между ними нет очевидной границы, но обрываю себя, так как не знаю, какие достоинства она приписывает моему брату. И вместо этого говорю:

-- Единственное, что я знаю, Вив, -- здесь мне не хватит благородства. Потому что я в отчаянии. Я не могу без тебя жить. Поехали со мной, Вив, поехали со мной. Сейчас. Завтра. Пожалуйста...

Если ока что и ответила на эту мольбу, то все равно я ее уже не слышу. Теперь все мое внимание обращено на другое. Теперь каждое мое слово предназначено лишь для щели, в которую снова начинает литься свет. Вив, поглощенная моим монологом, не замечает этого. Я собираюсь продолжить, но в это мгновение до меня снова доносятся тяжелые усталые шаги -- теперь они удаляются от стены, направляясь к выходу из комнаты... теперь в коридоре... в его комнате, где он, потрясенный, с остекленевшим взором, опустится на кровать, и руки безвольно повиснут на коленях... Ладно, Супермен, твой ход...

Из коридора донесся слабый стон и утробные всхлипывания. Потом еще один, еще более надсадный.

-- Хэнк! -- Вскрикнув от неожиданности, Вив резко вскакивает. -- Это Хэнк! Что он?.. Что случилось? -- И, натягивая на ходу рубаху, она выбегает из комнаты, чтобы узнать.