Порочного царства бог

Мышцы тела среагировали моментально, сжавшись и подбросив меня в воздух. Начиная свой полет, я еще спал, а заканчивая его и приземляясь — уже судорожно оглядывался по сторонам, вычленяя из окружающей действительности необычные детали интерьера.

Боже мой, где я?! Что за низкий покатый потолок и огромное окно, из которого дует, словно из ледяной преисподней? Почему я лежу на узкой и короткой кровати, и главное, почему рядом, раскинувшись, сладко спит главный герой моих неприличных снов?!

От моей возни Лукас проснулся. Парень потянулся, глубоко вздохнул и открыл чистые, словно безмятежное утреннее море, глаза. Заметил меня, уловил мой молчаливый ужас и насторожился. Явно не осознавая, что делает, высунул кончик влажного розового языка и облизал пересохшие со сна губы.

Я повторно дернулся, отпрыгивая от него как можно дальше, и свалился с кровати.

— ЧТО ТЫ ЗДЕСЬ ДЕЛАЕШЬ? — возопил я, вскакивая на ноги и понимая, что совершил роковую ошибку: видок у меня был совсем не тот, чтобы появляться перед Малькольмом "во всей красе" (хотя, именно что тот).

— Я? — сонно переспросил Малек: ему было явно не до моих красот, слишком уж он удивился. — Сплю в своей постели…

— А почему ты это делаешь рядом со мной, я тебя спрашиваю? — я сдернул с него одеяло и наспех замотал себя ниже пояса. — И почему на мне только исподнее?!

Лукас заметно смутился, провел рукой по волосам. Сам-то он был одет, в отличие от меня!

— Я раздел вас, лорд Кавендиш, — проблеял он. — Когда вы… — ну, помните?.. Подумал, в одежде неудобно…

— Как ты мог?! — рявкнул я. — Неужели тебе самому не стыдно, а? С виду такой юный и неопытный, а на самом деле… Зачем быть таким? Все эти твои… — я неопределенно махнул рукой, имея в виду его бесподобные волосы и губы. — Просто кошмар!

Лицо журналиста вытянулось, а уголки рта предательски задрожали. Но нет, я больше не пойду на поводу у этих жалостливых глаз и губ. Пора прекращать весь этот балаган! СЕГОДНЯ ЖЕ!

Я рывком открыл дверь и, продолжая придерживать одной рукой одеяло, выскочил в коридор. Дверной косяк встретил меня глухим громким стуком, а голова, и так затуманенная после вчера (а что было вчера, кстати?..), взорвалась оглушительной болью. Проклиная почем зря недалеких архитекторов — и зачем делать в доме такие низкие ходы?! — я умчался вниз.

Через полчаса, искупавшийся, переодевшийся, но все еще дико злой, я сидел за рабочим столом и раздраженно перекладывал бумаги с места на место. Внушительная стопка успела три раза перекочевать с одного края на другой. Господи, как же я ненавижу бумажную работу… Только порадовался, что нашел себе помощника, толкового и исполнительного, и на тебе! Еще одна головная боль вдобавок к уже имеющейся. Где теперь искать нового секретаря?..

Нет, не секретаря, конечно! А секретаршу. Основным требованием к новой сотруднице будет исключительно ее пол. Больше никаких юношей в непосредственной близости от меня: лишь женщины — с пышными бедрами, огромными грудями и остальными необходимыми атрибутами. С дамами как-то проще все и понятнее… Очевиднее, что ли. Рациональнее.

Подумать только, я всю жизнь делал с женщинами непотребные вещи и не чувствовал угрызений совести, а тут — еще ничего не успел сделать, а уже ощущаю себя мерзким и отвратительным! Нет, с этой бредовой привязанностью к малознакомому пареньку однозначно пора завязывать. Сейчас же выставлю его за дверь, и пусть возвращается обратно в свой Уайтчепел!

Раздался робкий стук, и в кабинет заглянула Роза.

— Армстронг интересуется, когда вы с мистером Малькольмом придете завтракать?

При упоминании еды желудок отозвался неприятным спазмом.

— Завтрака не будет, — загробным голосом ответил я, но тут же постарался исправиться. — То есть, вы все ешьте, конечно… Но после скажи Арму, чтобы он передал Лукасу…

На миг представил, с какой радостью дворецкий вышвырнет Малькольма вон, и запнулся. Ладно, придется взять себя в руки и еще раз взглянуть в лицо корреспонденту. И сказать ему самому.

— Нет, просто попроси их обоих заглянуть ко мне, хорошо?

— Конечно, лорд Кавендиш.

Я сделаю это не потому, что мне будет приятно выгнать беспомощного мальчика обратно в его преступный район. А из соображений здравого смысла, в целях собственного сохранения… Каждый час, проведенный рядом с этим маленьким въедливым субъектом — испытание для тела и рассудка. Как давно мы познакомились?.. Пять дней назад, или и того меньше? А я уже засыпаю и просыпаюсь рядом с ним и вижу безобразные сны с его участием…

И если вплоть до этого утра происходящее в моей голове еще можно было посчитать забавной шалостью истосковавшегося по развлечениям сердца, то сейчас… Нет, тут шалостями уже и не пахнет — это сумасшествие какое-то, опасное сексуальное отклонение! Маразм, несправедливость, злая шутка провиденья: ясно, что субтильное тельце мальца вызывает у меня вполне очевидные желания, тогда как обычные утехи уже давно не вызывают прежнего восторга…