Порча

Ботинок врезался в преграду. Паша полетел на ступеньки. Нечто гораздо опаснее сумасшедшей бабы Тамары промелькнуло слева, обдав сквознячком. Паша подобрался, по-рачьи пополз к выходу. Ногами он пинал воздух, а рукой с намотанным проводом колотил в стену. Кулак ударил по выключателю. Лампочка загорелась.

Никого не было перед ним, ни монстров, ни друга.

– Руд! – завопил Паша.

На полу у того места, где начинался бессмысленный лабиринт из труб, валялась дрель. Сверло указывало во мрак. Здесь же поблескивали ключики. Будто Паше говорили: «Свободен». «Убирайся и забудь Нестора Руденко».

Паша сунул ключи в карман. Встал на колени, разглядывая узкий проход между трубами.

Что сделал бы капитан пиратов Мозес Данн? Ответ очевиден: с пистолетом и индийской саблей наголо он полез бы к черту на рога вызволять верного помощника Уолтерса. Шпиговать свинцом зомби, резать ведьм. А принц Пардус? Дрогнул бы хоть мускул на его лице? Нет, Пардус обратился бы в леопарда и растерзал любого, кто попадется на пути.

Обруч ослабевал.

Паша присоединил к розетке удлинителя штепсельную вилку. Придавил курок. Дрель зажужжала. Пораскинув мозгами, достал из кармана перчатку и завязал узлом, так, чтобы курок оставался зафиксированным, и сверло вращалось. Шум выведет его наружу.

Паша стрельнул гвоздем в темень, убеждаясь, что аккумулятор не разрядился и «патроны» в обойме.

Скинул куртку, втиснулся в туннель.

– Руд? Ты меня слышишь?

Грязная изоляция липла к плечам. Из носа потекли сопли. Кем он себя возомнил? Персонажем компьютерной бродилки?

Да, это всего лишь игра, а он – частный детектив Эладжерон Мэйчен. Клавиша W – идти вперед. Shift – красться. Tab – фонарь. Дисплей телефона освещал лишь дрожащую руку. Тьма смыкалась позади. Шуршала, ерничала, подначивала. Думать о крысах было приятнее, чем о зубах и когтях карликов.

Трубы изгибались, вынуждая свернуть. Как в парилке, одежда промокла насквозь.

Мэйчен водил гвоздометом и окликал друга.

Здесь, в аду. В Храме Дамбалы.

Тень скользнула за вытянутым телефоном, нырнула под трубу. От ужаса застучали зубы.

– Меня убить хотели эти суки, но я принес с та-та-та-та двора… два новых навостренных топора…

Он шел, шепотом цитируя стихотворение Юрия Домбровского.

Поворот. Хихиканье теней.

– Сижу… смотрю на них веселым волком…

В шелесте подвальных голосов, в хоре призраков раздался другой, человеческий звук. Слабый стон. Не так ли стонал сам Пашка в погребе Курлыка, когда Марина храбро боролась с гоблином?

– Руд!

– Мужик…

Товарищ скорчился у стены. Его лицо исчертили царапины. Разбитая губа сочилась кровью. Располосованный пуховик ронял комки начинки. Паша бросился к Руду.

– Мужик… они меня поймали… все, как ты говорил…

– Карлики? Сколько их?

– Двое. Они сильные… падлы… волокли меня, как мешок…

– Идти можешь?

Руд кивнул и сморщился. Над головами замяукало, что-то крупное перепрыгнуло с трубы на трубу.

– Мужик, они здесь.

– Бежим.

Паша подтолкнул Руда. Клюв гвоздезабивателя выискивал мишень. Клавиша «S» – назад, назад, назад.

Карлик выскочил из металлического ущелья, как кулак из проймы. Приземлился на четвереньки. Морда – дурная пародия на смайлик.

Паша защелкал кнопкой. Нейлер бесшумно стрелял, иглы цокали о бетон. Промазал! Карлик прыгнул, вцепился в свитер и повалил Пашу на трубы. Телефон шлепнулся вниз экраном, тьма затопила туннель. Пальцы твари, невероятно сильной для своих габаритов, вскарабкались по ключицам, по кадыку, кривой ноготь раздвинул губы, норовя проникнуть в рот. Вторая лапа чиркнула ногтями по веку. Третья рвала штанину. Карлик во мраке был не один.

Издалека голосил Руд.

– Сопротивляйся! – заорал Паша. – Правая клавиша мышки! Левая! Правая!

Он высвободил кисть из-под вибрирующих телес, морщинистых и горячих, как шкура бесшерстной кошки. Пихнул стволом и зажал гашетку. Карлик взвизгнул, отпуская.

– Мужик, держись! – Руд подобрал телефон и тыкал дисплеем во врага, будто это было святое распятие. Подстреленная тварь ворочалась на бетоне. Вторая отползала за трубы, шипя.

– Суки! – завопил Паша, брызгая слюной. – Меня! Убить! Хотели! Эти!..

Он направил гвоздомет на уползающего гнома. Серебристые жала впились в гнусную плоть, карлик затанцевал, затрясся. Гвозди входили по шляпки в лысую голову, бурой слизью выплеснулся глаз, а следом сам карлик лопнул, разлетевшись ссохшимися трупиками кузнечиков.

– Второго! Второго лови!

Подранок, орудуя локтями, пытался забраться под трубу. Руд высветил дисплеем цель. Паша увидел костистую спину и недоразвитый хвост, торчащий из копчика. Он топнул ботинком, круша косточки карликовых ног, а когда тварь, вереща и мяукая, перекинулась на спину, поднял нейлер и заколотил в смайлик десяток оцинкованных гвоздей. Последние гвозди били в пол. Вместо гоблина на полу лежала горка дохлых насекомых, каких-то красных клопов.

Руд потянул за шкирку: уходим. Они проковыляли по туннелю, ожидая, что в любой момент с верхотуры атакуют улыбчивые чудовища. Жужжащая дрель подсказывала дорогу. В узком проходе брезжил электрический свет.

Дрель замолчала.

Паша и Руд переглянулись.