Попугай, который знал Папу

И мне, как человеку литературно образованному, память помогла сразу найти его. Я остановил такси на минутку и купил банку чёрного крема для обуви. И я стал делать Кордову неузнаваемым. Я выкрасил его с ног до головы в чёрный цвет.

— Слушай, — наклонившись к клетке, прошептал я, между тем как мы мчались по улицам Гаваны. — Не вернуть.

Я повторил несколько раз, чтобы он разобрал получше. Звучание этих слов, по всей вероятности, было для него новым, потому что, думал я, Папа никогда бы не стал цитировать соперника средней весовой категории, которого он нокаутировал ещё много лет назад. Пока слова «записывались», под платком царило молчание.

Наконец…

— Не вернуть, — хорошо знакомым тенором Папы, — не вернуть, — сказала чёрная птица.