Попрыгун

– Не можете, – грустно покачал головой Алиев. – Вас обманули, вы не в искусственном форме-теле, а в настоящем курьере второго ранга Слапоме. Вы заместили своим разумом его, и он умрет, если вы уничтожите это тело.

Не могу сказать, что я не ждал подвоха. Ждал, с того самого мгновения, когда Слапом впервые проснулся в моей – точнее, в его – голове. И хотя он был палачом и убийцей, я успел сродниться с ним и смерти ему не желал.

– Хорошо, я не буду разрушать тело. Верните меня домой обычным способом!

– И меня, – попросил внезапно Бреже. – Я тоже хочу домой…

– А вы знаете, господин лейтенант, что ваша тень закрылась?! Уже пару дней, как это произошло. Теперь туда никто не может попасть. Доступ для всех заблокирован.

Еще одна новость, хорошая ли?

Француз помрачнел и вновь ушел в себя.

Рискнут ли наши гости? Выпустят ли нас домой или все же попытаются убить? Я и сам не знаю, как бы поступил на их месте. Слишком велики риски. Когда на кону стоит жизнь целого вида, а в нашем случае – даже двух, тут не до сантиментов. Неудивительно, что трогганы и айвы объединились перед угрозой вымирания. Их можно понять, но что же они выберут: мир или войну?

– Да, мы вас отпустим, – кивнул Ямберт. – Нужно договариваться мирно.

– И еще одно, – сказал Алиев. – Существует вероятность, что они вернулись.

– Кто? – не понял я.

– Те, кто создал портаторы. Те, чьими достижениями мы пользуемся. Те, чей тайник мы нашли много лет назад. Это они проводили первые эксперименты в тенях. Мы – лишь слабые подражатели. Их же возможности куда шире.

– Да о ком вы говорите, черт вас дери?

– О неизвестной расе. Настоящих хозяевах теней…

Глава 9 Эвакуация

Сказать честно, я не слишком надеялся, что Ямберт и Алиев выполнят свое обещание. Ну, в самом деле, с какой стати им отпускать меня и Бреже? Тем более если они так испугались француза. Убить меня, заблокировав при этом возможность вернуться в собственное тело. Думаю, у них были для этого средства. С Бреже сложнее – его уничтожить, как оказалось, нелегко. Но ведь теоретически возможно! Он мог лишь выставить энергощит. Но сколько бы он так продержался, если бы трогганы и айвы, объединив усилия, все же атаковали лейтенанта совместно? Думаю, недолго.

Так зачем же нас отпускать? Причина для такого нелогичного, совершенно противоречащего всей тактике и стратегии соседей по планете, просто нелепого поступка могла быть только одна: и трогганы, и айвы боялись кого-то или чего-то гораздо сильнее, чем Бреже. Да оно и понятно, француз еще только начал демонстрировать свой потенциал, раскрыв его совсем чуть-чуть. Разве из-за этого рушить многолетние планы? Да ни за что! А вот те, кого они боялись, представляли собой реальную угрозу всему. Поэтому неудивительно, что враги объединились, более того, решили и нас включить в свою коалицию, во многом, полагаю, именно благодаря талантам Бреже. Ведь трогганы, как и айвы, сотни раз прыгали во времени, и ни у одного из них не случилось прямого контакта со столпом. Не захотел столп с ними общаться по причине, никому не известной. Не приглянулись ему ни ящерки, ни кровососы. А вот человек понравился!

Неизвестная раса, сказали нам. Возможно, те самые, кто изобрел портаторы и прочие технологии. Что такого знали о них трогганы, отчего перепугались их больше, чем предстоящего глобального катаклизма? Почему айвы – их многолетние противники – моментально сумели отбросить в сторону обиды и заключить союзный договор? Что же такого нам не рассказывают? И почему закрылась мир-тень Бреже? Точнее, сама ли она закрылась?

Как всегда, вопросов – море, ответов же не наберется и на маленькую лужу…

Мы все еще гостили в Харви, разве что нас перевели в резиденцию побольше, выделив две смежные комнаты, которые даже обставили, исходя из человеческих пристрастий и вкусов. Не скажу, что «Гранд-отель», но жить можно.

Я торопил Ямберта с нашей отправкой. Он не отказывался, но всячески оттягивал этот момент. Чего-то они ждали, несомненно.

Записка с формулой антиреагента жгла мне карман. Я уже тысячу раз перечитал ее, намертво запомнив содержимое. Сейчас, при необходимости, оттарабанил бы формулу в любое время дня и ночи.

Там же люди умирают, мои соотечественники, живущие рядом, в одном городе, с кем сталкивался в магазинах и на улице, с кем вместе работал бок о бок. Но они там, в отравленном городе, а я здесь, сижу бесцельно и пялюсь на Бреже, который опять впал в уже привычный полутранс. Глаза француза были полуоткрыты, но взгляд рассредоточен. Он витал мыслями в неизвестных далях. Ему хорошо, это не его друзья остались в осажденном здании ОВД. Это не его тело лежит за двести миллионов лет вперед.

Хотя завидовать французу я бы тоже не спешил. Да, он обрел нечто, некие силы, значение которых пока никто не понимал. Но каково ему осознавать, что его мир – лишь отражение настоящего, а сам он – только чья-то копия.