Попаданец, который смог (СИ)

Он датировался двенадцатым веком, а найти нечто подобное в родовой библиотеке Поттеров или одной из библиотек Хогвартса было, мягко говоря, проблематично. Даже несмотря на тот факт, что и там, и там присутствовали более древние и редкие книги. Хотя на счет редкости, пожалуй, можно поспорить.

На данный момент было несколько возможных причин моего присутствия в этой иллюзии: желание иллюзиониста вывести нашу возможную игру на иные условия, или попытка дезинформировать меня в вопросах, которые мне вряд ли удастся проверить в ближайшее время.

Поэтому верить информации, что я получу из подобного источника, стоит только после нескольких десятков проверок с отслеживанием потоков магии и вероятных подводных камней.

Однако это не отменяет возможной пользы от полученной тут информации. То же направление магии воды, несмотря на всю свою перспективность, веками развивалось в угоду заклинаниям средней и малой силы, при этом даже не подразумевая хоть сколько-то достойных контр-заклятий или возможности перехватить контроль.

Точнее, нечто подобное само собой было, однако маги, создающие узконаправленные заклинания высшего порядка, чаще всего шифровали свои записи, предпочитая передавать их лишь из рук в руки личному ученику или родным, как это было у нас в роду, ведь добрая часть библиотеки дома Поттеров забита книгами разных эпох по артефакторике, рунам и зельеварению. Обычно это были единственные в своем роде, нередко рукописи, за авторством нескольких поколений Поттеров, членов родов, девушки из которых переходили в наш после брака, а также некоторых учителей, что обучали будущих мастеров своего дела.

Поэтому любезно предоставленное мне время я предпочел провести просматривая самые перспективные для меня книги, попутно откладывая у себя в памяти все имеющееся в них.

А было там довольно много, поэтому когда я проснулся в своей кровати в моей голове отложилось лишь несколько не особо больших книг по стихийной магии воды и одна о производных левитации, что, впрочем, мало мне помогло, ведь наличие относительно старой магии не исключает новые, нередко более продуктивные и удобные, чары.

Легкая головная боль немного мешала обдумыванию того, что я узнал находясь в иллюзии и что собираюсь проверить в ближайшее время в максимально безопасных условиях.

Все же, найденные мною чары, и информация о них, были весьма… своеобразны и оставляют уйму вопросов, ведь этих книг могло никогда не существовать, а создать нечто подобное для человека наложившего эту иллюзию не должно составить труда.

Я взглянул на спящих Терри и Феликса, проверил сохранившиеся и ни коим образом не потревоженные чары на двери, а также несколько установленных мною следилок, постепенно все глубже и глубже погружаясь в раздумья о произошедшем.

***

Я с легкой улыбкой наблюдал за упорными попытками Дафны подтянуть меня по трансфигурации.

На самом деле, я отлично понимал, что в результате у меня не получится превратить дерево в металл, однако не хотел разочаровать девочку, что так упорно пытается обучить меня этому вот уже третий год.

Гермиона довольно быстро отказалась от попыток превратить меня в мастера трансфигурации, а вот Дафна все еще старается, проявляя недюжинную целеустремленность, которую я тем не менее подпитывал, заранее добавляя в предметы небольшое количество необходимого металла, получая в результате все ту же деревянную игрушку, разве что с тонким слоем меди поверх нее.

Даже не знаю зачем, однако я в какой-то мере искусственно поддерживал интерес девочки к нашим занятиям, которые, дабы не зацикливать внимание на моих, довольно слабых, успехах на поприще трансфигурации, нередко переводил в совместное выполнение домашнего задания или простое дружеское времяпровождение.

Для меня это был отдых в каком-то особом смысле этого слова. То, чего я не мог получить отдыхая самостоятельно или во время общения с Терри.

Наверное, в какой-то мере, я воспринимал Дафну как человека, довольно сильно похожего на меня, ведь у нее тоже в какой-то степени было и детское, и взрослое «Я», по крайней мере нечто подобное объясняла ее аристократическая выучка.

Это давало мне возможность говорить с ней на огромное количество тем, которые я не поднимал в разговорах с Терри или Феликсом.

Песца я воспринимал довольно своеобразно, да и он не спешил болтать со мной, предпочитая короткие разговоры по делу, или, довольно редко, философские рассуждения.

Нечто подобное было и с Терри, только вот в отличии от Феликса он воспринимался (и являлся, в общем-то) подростком, хоть и с весьма незаурядным интеллектом.

Однако если Терри был для меня лучшим другом, а Феликс чем-то вроде родственной души, то мое отношение к Дафне описать было не так-то просто, ведь они в какой-то мере вобрали в себя по частице отовсюду, вынуждая меня дать время их развитию и посмотреть, куда это может привести. Хотя, пытаться обмануть самого себя — это последнее, что мне стоит делать.

Я хмыкнул, не убирая с лица легкой улыбки.