Попаданчество — оно такое

Конечно, не всё пошло по плану, но и так было неплохо. Акатошу до сих пор не верилось, что смертная душа смогла выжить после слияния с драконьей сущностью. И не просто выжить, а взять над драконом верх и начать его поглощение. Конечно, душа этого человека была сильной, весьма сильной, можно даже сказать, уникальной, но не настолько же. Однако факты упрямо доказывали обратное.

Это было, как минимум, необычно и от того ещё более интригующе, именно это заставило его усилить контроль за подопытным, следить за каждым его шагом. Конечной целью было создание оружия, мощного, послушного — и уникального. В случае провала на новый эксперимент не хватило бы времени, да и другие боги не позволили бы, вот и приходилось тратить драгоценное время на постоянное наблюдение за имеющимся образцом. Самое плохое, что могло случиться, – провал эксперимента, даже новый Кризис Обливиона не смог бы принести столько проблем. А именно это сейчас и происходило. Вот уже целый день эксперимент находился на грани провала.

Самое скверное, что Акатош ничего не мог с этим поделать. Он попытался было вмешаться, но получил настолько мощный ментальный удар, что несколько часов приходил в себя, по кускам собирая свою личность. Его эксперимент явно заинтересовал кого-то ещё, и этот кто-то имел ужасающую мощь даже по меркам самого Акатоша. Стоило тому только приблизиться к подопытному, как неизвестная сила выставляла непроходимый заслон. Акатош бился в бессильной ярости: больше всего гордость сильнейшего из эйдра уязвляло то, что он даже не мог понять, кто ему противостоит.

А меж тем подопытный всё ближе подходил к грани саморазрушения, раз за разом изменяя конструкт души. Акатош видел, как каналы жизненной энергии менялись, то становясь толще, то разрушаясь, он видел, как трещат скрепы, поставленные на душу подопытного. Любой другой от такого был бы уже мёртв, но не его гордость — не его эксперимент. Тот упорно цеплялся за жизнь.

Неожиданно все изменения прекратились. В тот же момент давление ужасающей силы пропало вместе со своим обладателем, и Акатошу оставалось только гадать, кто и зачем тут был. Подопытный стабилизировался, вот только на то, что получилось в итоге, Акатош никак не рассчитывал. У него не было достойного ответа на такой удар судьбы, и это было плохо. Убедившись, что подопытному больше ничего не угрожает, Акатош поспешил в своё измерение. Ему нужно было обдумать увиденное и решить, что делать дальше.

3

Открыв глаза и увидев мешанину разных цветов и линий, я как-то сразу понял, что передо мной лицо какой-то альтмерки, показавшейся мне почему-то смутно знакомой, но вот понять, почему, я не смог. Попробовав вспомнить, что произошло, я не добился ничего, кроме резкой головной боли и пары размытых и ничего не говорящих мне образов. Где я, собственно говоря? И... кто я такой? Последний вопрос поразил меня, словно гром среди ясного неба. Отсутствие самоидентификации, с ума сойти можно. Решив не спешить, я закрыл глаза и подумал. Естественно, не придумал ничего умнее, чем попытаться вспомнить своё прошлое.

Попытки осуществления этого гениального плана были более-менее успешными: некоторые лишь вызвали сильную головную боль, а некоторые открывали целые пласты информации, вот только эта информация не была целостной. Спустя некоторое время я совершенно обессилел, зато оказался счастливым обладателем фрагментов воспоминаний из жизни дракона Дрогсетура, человека Олега Мечникова и кого-то ещё. Эти воспоминания были слишком разными, слишком фантастическими, чтобы принадлежать мне. Вдобавок, они сильно конфликтовали между собой. Вот вам и гениальный план.

Открыв глаза, я снова оказался в сумасшедшем месиве невообразимых цветов и оттенков, отчего мой желудок взбунтовался. Зажмурившись, помотав головой и несколько раз глубоко вздохнув, я заставил рвотные позывы отступить.

— Слепой, ты уже очнулся? – бас откуда-то сзади отозвался резкой головной болью и заставил меня поморщиться. Слепой? Это я, что ли?

— Дульвит, ты как себя чувствуешь? – вопрос пришёл со стороны, где я ранее видел альтмерку. Дульвит? Это мне? А кто тогда Слепой, тоже я? Это что, кличка такая?

«Ты, ты. Главное, не паникуй», — раздался голос внутри моей головы, заставив меня дёрнуться. Ну, вот и шиза появилась.

«Вовсе я не шиза!» – возмущённо выдал голос.

Если не шиза, то кто, а? Кто ты? И кто я такой?

— Эй, ты что, не помнишь? Не шути так, сотник!

Опять этот мужик гудит. Похоже, последнюю фразу я произнёс вслух.

— А я и не шучу. Кто вы, кто я и где мы?

Наступила тишина, которую нарушил звук падения какого-то предмета.

— Точно не помнишь? — удостоверился мужик.

— Абсолютно.

— Да чтоб вас Молаг драл на пару с Боэтией, а Хермеус свечку держал!

— А ну, заткнулся! У меня голова от твоего голоса раскалывается!

— Хм, а командуешь всё так же, — удовлетворённо констатировал мужик.

— Так я получу ответы на свои вопросы?

— Ты Дульвит, маг и сотник Имперского легиона, — ответила альтмерка.

— О да, — я не смог скрыть сарказм, — это многое проясняет.

— Это всё, что мне известно.