Помощница Темного Графа (СИ)

— Со мной тоже происходит что-то странное. Так что я вас отлично понимаю. Обещаю, мы не наделаем глупостей.

— Вы не уволите меня? — подняла на Реймонда растерянный взгляд Амелия.

— За что? — невольно рассмеялся он. — Вы просто прелесть! Даже не представляете, какая вы необыкновенная девушка. Нет, разумеется, я вас не уволю.

— Спасибо, — Амелия все еще была смущена. — Я такая глупая. Я все делаю и говорю невпопад. Вот и сейчас тоже…

— Все вы делаете правильно. Давайте есть жаркое. Оно может остыть, а соус из красного вина и грибов хорош только пока теплый. Наслаждайтесь кулинарным искусством повара. Его приглашают даже ко двору Императора.

— Очень вкусно, — Амелия отправила в рот кусочек жаркого и благодарно посмотрела на Реймонда.

Они понимали друг друга с полуслова. Такого у Реймонда еще никогда не было и ни с кем из женщин не было. Руфус прав — Амелия очень милая… И ничего в этом слове плохого нет.

Глава 23

Вокруг Амелии в такт музыке кружились бабочки. Они стали золотистыми. Самая большая опустилась ей на руку.

— Как же это красиво, — Амелия подставила другую ладонь, и бабочка перелетела на нее.

Золотые крылья переливались в солнечном свете, лившимся через большие окна павильона. Бабочка вспорхнула, взмахнула крыльями и рассыпалась золотистыми звездами.

— Красиво, — согласился Барр. — Жаль, иллюзия очень недолговечна.

Золотая пыльца исчезла с ладони Амелии, словно ее и не было.

— Вы отлично держитесь в седле, — заметил граф Реймонд.

— Этому научил меня отец. Я люблю лошадей, люблю верховую езду. Отец научил меня стрелять, брал с собой на охоту на уток. Моя мама умерла, когда я была совсем крохой. А отец понятия не имел, как воспитывать девочку. Вот и получился из меня мальчишка-сорванец. Даже в Пансионе не могли справиться с моими мальчишечьими замашками. Хотя классной даме было это безразлично. Я окончила недорогой Пансион, нас особо не учили поведению в высшем обществе. Давали азы хороших манер и основы ведения домашнего хозяйства.

— Наверное, это даже хорошо. А то были бы вы обычной жеманной девицей, — Барр смотрел на нее внимательно. Но его взгляд не смущал.

— А вы? — спросила Амелия. — Я не видела ваших родителей. Они не навещают вас?

— Мы очень мало общаемся, — легкая тень пробежала по лицу графа.

— Простите мою бестактность.

— Нет, ничего страшного. В этом только моя вина. Я не смог оправдать их надежд.

— Но вы же были Ректором Академии. Это высокое звание.

— Из Ректоров меня выгнали. Не явно, но все-таки отстранили от должности. А до этого я служил в Департаменте Внутренних Дел.

— Вам не нравилась ваша служба?

— Нравилась. Я был на своем месте. Но оттуда мне тоже пришлось уйти. Я совершил одну недопустимую ошибку. Подвел не только себя. Из-за этого у меня натянутые отношения с родителями.

Амелия с удивлением смотрела на графа.

— Думаете, я никогда не совершал ошибок? О, их в моей жизни было более чем достаточно… И главная из них — Александрина. Вы ничего не спросили о ней.

— Это не мое дело.

— Мы были помолвлены. Я был глуп и влюблен. Александрина разорвала помолвку. И я стал глуп и несчастен, — усмехнулся Барр. В его словах не было горечи. Это была просто констатация факта.

— Мне очень жаль. Жаль, когда умирает любовь. Это всегда печально.

— Да. Но вы открыли мне глаза на Александрину.

— Я? — искренне удивилась Амелия. — Каким образом?

— Вы отлично сыграли мою любовницу. Так тонко, так изящно дали понять это. И Александрина взбесилась.

— По ней не скажешь.

— Она настоящая светская львица. Всегда была ею. Умеет владеть собой. Но я отлично знаю Александрину, и от меня не скрылась ее злость. У меня словно пелена с глаз упала. Александрина прекрасна, как ангел, и зла как демон. Я был уверен — она оставила меня в прошлом. Но, как оказалось, нет.

У Амелии упало сердце. На душе стало холодно. Хотя какое ей дело до Барра и его Александрины? До их чувств и отношений?

— Я нужен ей как трофей любовной победы, — продолжил граф. — И когда я это понял, то смог, наконец, перевернуть эту страницу своей жизни. Я увидел ее истинное лицо. Холодная эгоистка. Не хочу говорить об этом. Это не интересно ни вам, ни мне. Из-за этой женщины я испортил отношение с родными. Вот это меня по-настоящему мучает. Впрочем, я наверняка утомил вас своими откровениями.

— Нет, совершенно нет, — поспешно произнесла Амелия. У нее в душе снова разлилось тепло.

— Раньше я изводил этим Руфуса. Теперь досталось и вам.

— Не будем о грустном, — Амелия положила ладонь на руку графа. Она и сама не заметила, как сделала это. — Вы сможете наладить отношения с родными, я уверена. Возможно, пройдет какое-то время, но вы обязательно поговорите по душам. И они поймут вас. Обязательно поймут. Потому что вы добрый и хороший человек.

— Вы же меня почти не знаете, — напомнил ей граф Реймонд. — Я бываю не сдержан, резок, груб.

— Это не самое страшное, — заверила его девушка. — Вы так помогли мне! Даже не представляете! — она колебалась, рассказать Барру почему она ненавидит полковника или нет. Но пока не решилась. Не сегодня, позже. Потом она обязательно обо всем расскажет графу.