Помни меня

– Ты могла бы быть добрее, Джорджина, и не устраивать мне обструкцию.

– Я была занята и не хотела споров.

– В этом не будет необходимости, если ты просто попросишь прощения у Джеффри. Он очень рассудительно относится к этому теперь, когда остыл. Нам очень повезло, что он у нас есть.

Я застываю в середине Нортфилд-роуд, открыв от изумления рот.

– Что? Это он должен просить у меня прощения!

– Интересно, за что?

– Гм-м… Он сказал, что я загубила свою жизнь, намекнул, что у меня не все в порядке с нравственностью, высмеял мою работу и сказал, что папа был мерзавцем.

Мама несколько секунд молчит, и я понимаю, что Джеффри умолчал об этих деталях.

– Как ни странно, он сказал, что это ты была агрессивна. Ты швырнула ему в лицо его щедрое предложение работы, шутила, что скорее уж займешься проституцией, грубила и отзывалась с сарказмом об идее работать в фирме, занимающейся центральным отоплением. Не понимаю, откуда у тебя этот комплекс превосходства, юная леди. По моему мнению, ты ничего не теряешь, приняв это предложение.

Не могу же я сказать: твой муж – злобный лгун!

Мама защищает его только потому, что он – ее чековая книжка и лорд-протектор. Ей отчаянно хочется, чтобы у меня было надежное положение в офисе, чтобы я находилась под присмотром Джеффри и была ему обязана. Она хочет, чтобы я была такая же, как она. А там, смотришь, на меня обратит внимание какой-нибудь слабохарактерный сынок заместителя директора. («Он летит вверх по корпоративной лестнице, очень способный молодой человек. В твоем возрасте ты могла бы получить гораздо худший вариант».)

– У меня уже есть работа, которая мне очень нравится. А после того, как со мной обращался Джеффри, мне бы не хотелось быть ему обязанной, благодарю.

Следует пауза.

– Для меня и Джеффри загадка, почему ты так не хочешь позволить нам тебе помочь.

– Если ты хочешь мне помочь, то как насчет веры в меня и эмоциональной поддержки?

– Джорджина, тебе уже тридцать, а ты все еще работаешь в барах. У тебя нет ни сбережений, ни пенсии, ни дома. Никаких серьезных отношений. Что именно я должна эмоционально поддерживать?

– Меня как личность. Разве этого недостаточно? – спрашиваю я, притворяясь хладнокровной, хотя я на грани слез. – Я счастлива.

– Неужели?

– Да, – отрезаю я.

– Тебе следует подумать о том, чтобы дать Робину второй шанс.

– Что? Почему? Робин? Ты же его терпеть не могла.

– Мы столкнулись с ним в «Уэйтроуз» на прошлой неделе. Нет, на позапрошлой. Мы оба протянули руку к одной банке арахисового масла, ха-ха-ха! Разве он тебе не говорил?

Какого… У меня сразу вспотели руки, и я вцепилась в свой мобильник. Нельзя допустить, чтобы она поняла, что я в шоке.

– Нет, не говорил.

– О, я думала, скажет. Он объяснил, что у вас все было несерьезно и он огорчил тебя, сказав об этом. И ты рассталась с ним, а теперь он в самом деле хочет серьезных отношений. Я думаю, он действительно этого хочет, Джорджина. Иногда зависит от женщины, чтобы мужчина повзрослел и остепенился.

Я воображаю эту сцену в супермаркете между полками «Приправы» и «Паштеты», и у меня сводит живот.

– Почему он почувствовал необходимость выложить тебе все это?

– Ему казалось, что мы заблуждаемся насчет его намерений относительно тебя. Возможно, он не хочет, чтобы ты узнала, что он действительно довольно сентиментально к тебе относится. Я не знала, что он из такой хорошей семьи.

– Как долго вы беседовали?

– Всего пять минут. По-видимому, он был очень рад нас видеть.

Кто бы сомневался.

«Хорошая семья», ха. Робин намекнул, что он из очень богатой семьи, и теперь мамино мнение о нем воспарило. Что касается Джеффри, Робин апеллировал к его эго, выказал почтение к его статусу «старейшины этой деревни». Робин подхалимничал и клянчил их одобрение, и теперь они готовы поддержать его. Мне хочется залезть под горячий душ.

– Мама, – говорю я, стараясь сосредоточиться. – Ты сказала Робину, где я сейчас работаю? В «Уикер»?

– О… думаю, это всплыло. Да, когда мы обсуждали идею Джеффа о том, чтобы предложить тебе работу. И, возможно, тебе будет интересно услышать, что Робин тоже считает ее превосходной.

Мама выкладывает это, как фокусник, который достает кролика из шляпы. Неужели она не видит, что их использовали? Как же можно вот так повернуться на 180 градусов? Я поспешно прощаюсь под тем предлогом, что мне нужно на работу. Правда, до «Уикер» остается пять минут ходу, но мне нужно переварить все, что сказала мама.

О, Лукас, ты мудрый. Робин действительно подлый. Полагаю, если я его не сделаю, он не остановится.

Мне срочно требуется комическая разрядка, и «Уикер» услужливо ее предоставляет.

– Осторожнее! – восклицает Девлин, когда я кладу свои вещи за барной стойкой. Двое мужчин, пыхтя и отдуваясь, опускают на пол у камина музыкальный автомат.

– Это еще зачем? – осведомляется Лукас.

Дев хлопает по автомату, сияя, как новоиспеченный отец.

– Разве она не прелесть?