Помни меня

Я сворачиваю на дорогу, думая о Лукасе. О том вечере в парке, когда спустились сумерки, и я была расстроена из-за того, что меня достали дома. Он сказал, погладив мое лицо: «Знаешь, я люблю тебя. У тебя есть я». Наверное, эти слова ему легче дались, когда я была уязвимой. И в тот же миг ужасный день превратился в мой лучший день.

Помню, я сказала: «Я тоже тебя люблю». Впервые. Потом добавила: «У тебя есть я». Я была всецело поглощена Лукасом. Он был для меня всем: величайшим секретом, объектом вожделения, задушевным другом и союзником. Клише насчет того, что нет ничего сильнее первой любви – истина, не так ли?

Действительно ли Лукас был моим, хотя бы мимолетно? Только мой дневник служит доказательством, но я не в силах заглянуть в него. Он живет на дне моего ящика с бюстгальтерами. Всегда рядом и вместе с тем недоступный.

Начинают падать первые капли дождя, и на мобильнике высвечивается незнакомый номер. Мое сердце бешено колотится.

– Привет, это Джорджина? Это Девлин. Я тот ирландский коротышка, из-за которого вы сбились с ног на прошлой неделе.

Я теряю дар речи от удивления и восторга, затем прихожу в себя:

– Привет! Честно говоря, вам не особенно нужна была помощь. Я ограбила вас, так как мне заплатили за такие пустяки.

Девлин фыркает.

Я добавляю:

– И спасибо за лишние деньги, очень мило с вашей стороны.

– Вовсе нет, вы их заработали. Было такое ощущение, словно вы – одна из гостей. Для меня это высший пилотаж в сервисе.

Девлин не видит, как я расплываюсь в улыбке.

– Скажите, вы еще свободны? Я имею в виду работу на полный день, о которой мы говорили. Простите за то, что не сразу позвонил. Мне нужно было, э-э, сначала уладить кое-какие дела.

Насколько я понимаю, это означает, что он сражался с братом. Я очень благодарна, но прихожу в ужас. Поздравляю: твой приз – быть в подчинении у Лукаса Маккарти, который относится к тебе враждебно.

Правда, он не слишком возражал против того, чтобы меня нанять. Я в восторге от этой крошечной победы.

– Вы можете отказаться, так как не были предупреждены заранее. Но не найдется ли у вас минутка, чтобы заскочить сегодня вечером? Скажем, в шесть тридцать? Я ознакомлю вас с кассовыми аппаратами, и вы сможете заранее сориентироваться на случай, если в первый день у нас будет наплыв.

Я бросаю взгляд на часы. У меня есть полтора часа. Нужно придать себе презентабельный вид.

– Нет проблем.

– Вы просто сокровище. Простите, вы же знаете, как это бывает. Путаница с балансом, и нужно сделать миллион вещей.

– Честно говоря, я не была занята. Значит, до скорого.

– Если никто не ответит, когда вы постучитесь, значит, мы где-то в задней части паба. В таком случае входите, дверь не заперта.

Мы. Значит, это происходит. Он возвращается в мою жизнь.

А нужно ли мне надевать розовый мех? Я тут же ощетиниваюсь: а почему бы и нет? Потому что Лукас Маккарти высказал предположение, что я ветреная женщина? Это мое пальто, мой выбор. Но моя бравада показная. К браваде примешивается боязнь оказаться несостоятельной. Совсем как в те дни, когда я была подростком.

Когда я вприпрыжку мчусь домой, в сумке снова начинает трезвонить мобильник. Я роюсь в ней, вытаскивая при этом тушь. Когда я наконец нахожу телефон, то пребываю в невменяемом состоянии. А что, если это звонит Девлин, чтобы отменить свое предложение?

Я вижу на экране: Рэв.

– Привет!

– Ты занята?

– Да не то чтобы очень.

– Просто подумал: а не связывалась ли ты с газетой на предмет итальянского ресторана, в котором работала? Пламенные посты в TripAdvisor? Ты сказала, что собираешься это сделать, но была тогда под хмельком.

Я им это сказала? Да я, кажется, и себе про это не говорила. Мои провалы в памяти от выпивки становятся все хуже. Похоже, стираются целые сцены.

– Да, сказала?..

– Ну так вот, они этим воспользовались.

– Правда? Отлично!

– Но есть хорошая новость и плохая новость. Ладно, скажу начистоту: все плохо.

– Они меня не упомянули?

– А с какой стати? Ты же не назвалась?

– О нет, – отвечаю я, чувствуя себя полной идиоткой. – Я только намекнула.

Кто-то в «Стар» (не мистер Кит, а некто «Энт»[52]) черкнул в ответ на мое письмо об «Это Amore!»: «Спасибо, мы с этим ознакомимся». Этот субъект печатал одной рукой, а другой держал сэндвич с ветчиной и кресс-салатом.

Но как это невежливо – не обратиться ко мне по имени. И тут я вспоминаю, что я всего лишь Гогпул. Пожалуй, ничего не получится: не будет дальнейших вопросов о том, кто я и почему стала Еще Одним Недовольным Посетителем.

– …как говорится, месть – это блюдо, которое лучше подавать холодным. «Стар» подала его в лучших традициях «Это Amore!»: ничего похожего на то, что ты заказывала.

– Что ты имеешь в виду?

– Где ты сейчас?

– Я… почти дома. – Я сворачиваю на свою улицу.

– Купи газету. Ее еще нет онлайн. Я увидел ее только потому, что об этом говорила одна женщина у меня на работе. Она знала кого-то, кто вроде бы подцепил сальмонеллу в «Это Amore!».

– Ты пугаешь меня своей таинственностью.