Полпред Назир Тюрякулов

Все это привело к тому, что обострилась конфронтация между стоящей на проанглийских позициях «сирийской» группировкой в окружении короля и его сына Фейсала (сириец Ф. Хамза — А. Филби) и группой недждийских деятелей, возглавляемых министром финансов А. Сулейманом. Последние решили искать выход из положения на путях сотрудничества с советскими торговыми организациями. Преодолев противодействие со стороны «англофилов», они все же довели дело до заключения контракта с Союзнефтеэкспортом. 2 августа 1931 года в присутствии Н. Тюрякулова и принца Фейсала был подписан договор о поставке в кредит советских бензина и керосина на 150 тыс. долл. Полпред торжествует: «Это бунт против английского влияния… лед тронулся». Имелось в виду, что стремление закупить у СССР нефтепродукты на деле означало прорыв блокады в торговых отношениях двух стран.

Данному событию предшествовала обширная и порой довольно резкая по тону переписка Н. Тюрякулова с Москвой, главным образом с Л. Караханом. Полпред понимал, что, несмотря на отсутствие договоров и соглашений, «сидеть здесь в качестве простого зрителя на чужом пиру нельзя. Нужно делать то, что можно делать. Нужно делать все, чтобы геджасский рынок не терял интерес к нашим товарам». Он сообщает своему руководству, что Халид Каркани, с которым советская сторона собиралась вести торговые дела, заявил, что «лучше всего об этом подумать после того, как принципиальная сторона вопроса будет улажена нами с правительством. При такой неурегулированности наших взаимоотношений с Меккой вести серьезную торговую работу невозможно.

Агент Лазарини ведет переговоры с А. Сулейманом о запродаже правительству партии бензина и цемента (советские товары). Лазарини вступил в переговоры также с нефтесиндикатом. Поэтому я пришел к некоторым новым выводам, а именно поддержать в Москве переговоры и сделки, которые происходят между Лазарини и местными людьми. Поясню: Лазарини с одной стороны вступил в переговоры с министром финансов А. Сулейманом и с другой — с Нефтесиндикатом на предмет поставки гепра партии нефтепродуктов. Переговоры не кончились. Нефтесиндикат пошел навстречу. Считая, что операция при банковской гарантии Лазарини совершенно лишена элемента риска для наших торговых интересов и то же время успех такой сделки был бы брешью в воздвигнутой против нас стене, — я поддержал это дело. При этом надо подчеркнуть, что мы понимаем сами все неудобства нашего проникновения через итальянцев, к которым здесь относятся не особенно дружески».

О результатах торговой деятельности Лазарини Назир регулярно информировал Москву, поскольку на начальном этапе сделки именно «представитель Лазарини вел переговоры с министром финансов Сулейманом по поводу бензина. По многим моментам условий, выдвигавшихся А. Сулейманом, Лазарини дал положительные ответы. Оставалось договориться окончательно о цене, что также как будто не представляло больших затруднений. Однако сделка не состоялась. Абдулла Сулейман за все время переговоров добивался максимума уступок, как для правительства, так и для себя». Необходимость этого итальянец мотивировал тем, что, во-первых, хранение доставляемого одновременно большого количества горючего представляло определенный риск, а у представительства того же «Шелл» он брался только по мере надобности. Во-вторых, советский бензин, выгодней по цене, не совсем устраивал саудовское руководство в финансовом отношении, ибо приходилось платить золотом, в то время как представительство «Шелл» свои расчеты производило через таможню (пошлины за ввозимый им товар). В последний же момент Лазарини заявил, что должен ждать истечения срока договора с агентом «Шелл», что должно было произойти через шесть месяцев. «Хотя он окончательно не отказался и все еще продолжает вести переговоры насчет цены бензина, все же к настоящему времени интерес к нашему бензину, несмотря на очевидную выгодность его, как в отношении цены, так и условии кредита, ослабел. Не приходится говорить, что если эта сделка не состоится, то это произойдет не по тем причинам, о которых говорит Сулейман».