Полпред Назир Тюрякулов

В наши дни саудовская нефть составляет 25–27 % общей добычи ОПЕК, что превращает страну в источник каждой десятой тонны, продаваемой на планете. Импорт нефти в США — на 17 % саудовский. Даже незначительное сокращение или увеличение экспорта из Саудовской Аравии мгновенно отражается на уровне цен на мировом рынке. Нефтяное богатство до сих пор позволяло Саудовской Аравии обеспечивать более чем благополучное существование для подданных королевства. По данным министерства энергетики США, нефть приносит этой стране до 94 % доходов от экспорта, 70 % государственных доходов и 35–40 % валового внутреннего продукта.

«Бензиновая сделка» представляла собой организованную полпредом по личной просьбе короля поставку нефтепродуктов тогдашнему саудовскому государству 50 тыс. «ящиков» бензина и такое же количество керосина — это тот годовой стратегический минимум, который был необходим молодому саудовскому режиму для укрепления своих позиций в провинциях и поддержания в надлежащем виде почтовых коммуникаций. К тому же не надо забывать, что к 1931 году — моменту реализации «бензиновой сделки» — в саудовском королевстве, как, впрочем, и на всем Ближнем Востоке, наступила эра автомобилизма.

О том, какое значение придавал король этой сделке с Союз-нефтеэкспортом, говорит небольшой, но весьма красноречивый факт. Как явствует из документов, доверенное лицо монарха, могущественный министр финансов А. Сулейман, получив сообщение о пересечении Суэцкого канала «пароходом» «Катерина» с нефтепродуктами на борту, обрадовался настолько, что лично направился в порт для проводов Н. Тюрякулова, отбывавшего в долгожданный отпуск. Вообще то, что король и его окружение в таком жизненно важном вопросе, как поставка нефтепродуктов, опирались на Советский Союз, уже говорит о многом. А тогда, в начале 30-х, еще до того, как были разведаны богатейшие в мире месторождения саудовской нефти, организованная Назиром (он контактировал по этому вопросу не только с руководством НКИД, но и самим Г. К. Орджоникидзе) «бензиновая сделка» имела важное политическое значение. В конечном счете она способствовала ослаблению односторонней зависимости Эр-Рияда от могущественной в ту пору Великобритании. И тем более отрадным является то, что активную роль в столь животрепещущем для саудовского режима деле сыграл наш соотечественник.

Одной из основных статей расходов становятся автомобили, выписываемые для правительства и эмиров. В своих записках в Москву полпред сообщает, что машины «продолжают прибывать беспрерывно. Люди заняты одними личными интересами. Расходы правительства огромны. Начиная с эмира Фейсала и кончая мелкими эмирами (начальниками городов) получают непомерные для страны оклады и производят дикие расходы. Главная статья расходов автомобили, которые съедают все. Теперь пока берут в кредит. Задолженность правительства же иностранцам растет. Основная беда в недобросовестности королевского окружения. Как Геджас потом будет расплачиваться — неизвестно. Постепенно иностранцы занимают доминирующее положение в автомобильном бизнесе. Особо следует подчеркнуть, что одним из наиболее доброжелательных кредиторов, не задумываясь отпускающим товары и охотно предоставляющим кредит, является Абдулла Филби: последние партии автомобилей выписывались через него».

Уже одного упоминания А. Филби достаточно, чтобы прийти к выводу об основательной политической подоплеке «бензиновой сделки». Действительно, к 1931 году обострилась борьба различных группировок за влияние на короля, проходившая на фоне дальнейшего ухудшения саудовско-британских отношений, чему способствовали вышеупомянутые причины, связанные со строительством фортификаций в Трансиордании вдоль недждийской границы и железной дороги Багдад — Хайфа, заползавшей на территорию Неджда в районе города эль-Джоф. Короля раздражало также поведение английских фирм, которые вели себя так, будто бы владели монополией на торговлю в Хиджазе-Неджде. Кроме того, Лондон пытался навязать Эр-Рияду заем, ради которого тот должен был уступить его требованиям, разрабатывал планы создания Арабской федерации, направленной на подрыв суверенитета Хиджаза-Неджда, являвшегося в ту пору единственным, не считая Йемена, де-факто независимым арабским государством.