Полпред Назир Тюрякулов

Неудивительно, что основным моментом, которым характеризовалась ситуация в Хиджазе-Неджде на момент прибытия туда Назира Тюрякулова, оказалось обострение отношений королевства с Англией. Их главной причиной, разумеется, оставалось недовольство Лондона свержением его хашемитского ставленника. Однако противоречия еще больше усугублялись тем, что англичане не оставляли настойчивых усилий укрепить примыкающие к Неджду границы подвластного им Ирака путем постройки системы блокгаузов, а также имели планы строительства железнодорожного пути Багдад — Хайфа, часть которого должна была также захватить территорию того же Неджда. В ноябре 1927 года отряды недждийских бедуинов проникли на сопредельную иракскую территорию и разрушили одно из строящихся там укреплений. В качестве ответной меры англичане подвергли бомбардировке недждийские города и сконцентрировали в Персидском заливе внушительную армаду своих ВМС.

Эскалация напряженности достигла такой степени, что временами широкомасштабные военные действия казались неизбежными. Дважды, в мае и августе 1928 года, англичане направляли в Джидду на переговоры генерала Клейтона, миссия которого оказалась безуспешной в целом из-за непреклонности саудовской стороны, настаивавшей на неправомерности постройки Ираком блокгаузов на территории, которая, по предыдущим соглашениям, должна была оставаться неукрепленной. Конфронтация с Англией вынуждала аль-Сауда искать союзников на внешней арене, среди которых наибольшим предпочтением пользовался СССР.

Тому способствовали и крепнущие торгово-экономические связи с Хиджазом. Отправленная весной 1928 года крупная партия советских товаров была реализована весьма успешно. Поэтому местное купечество с нетерпением ожидало новых партий, которые предполагалось отправить из СССР в самом ближайшем времени. По интенсивности и уровню взаимодействия торговые связи существенно опережали межгосударственные политические отношения. На желание правительства СССР закрепить дружественные отношения с Хиджазом-Недждом подписанием договора, а также повысить статус советского представителя, сделав его посланником, аль-Сауд отвечал, что в «настоящем положении, когда он находится в состоянии фактической войны с Англией, заключение договора с СССР может означать только прямой вызов англичанам и толкнуть последних на такие меры в отношении Геджаса-Неджда, последствия которых трудно предвидеть». Аль-Сауд вместе с тем счел необходимым особо подчеркнуть, что хотя он считает свои отношения с СССР самыми дружественными, но ввиду вышеуказанных соображений заключение договора и перемену ранга представителя видит преждевременными.

Прибывшему к месту службы новому полпреду было ясно, что именно нежелание спровоцировать Англию на неадекватные действия, а не пренебрежение отношениями с СССР (как, по крайней мере, явствует из высказываний аль-Сауда в беседах с Н. Тюрякуловым) вынуждало саудовского монарха уходить от заключения политического договора с СССР Во многом по тем же причинам вплоть до конца 1929 года он не соглашался на преобразование советского дипагентства и генконсульства в дипмиссию, что означало бы, выражаясь современным языком, наличие между двумя странами полноправных дипломатических отношений на уровне посольств. Задачи, связанные с заключением договора, преобразованием миссии и активизацией торговли между двумя странами, как раз и предстояло решать вновь прибывшему советскому полпреду.

Назир довольно быстро освоился в новой роли, установив доверительные связи в местном политическом истеблишменте и купечестве. Появление любого нового лица в немногочисленном по тем временам джиддинском дипкорпусе всегда становилось заметным событием, а то, что Тюрякулов представлял «большевистский режим», тем более способствовало повышенному интересу к нему со стороны иностранных дипломатов и представителей разного рода спецслужб. Одним из них был Джон Филби — отец небезызвестного Кима Филби. Филби был исследователем Аравии, принял ислам (а с ним и имя Абдулла) и стал советником аль-Сауда. Выступавший в роли крупного коммерсанта, проживший на Востоке не один десяток лет, хорошо знакомый с местными традициями и обычаями, он умело применял полученные знания в разведывательной деятельности. Использовал он в интересах Англии и свое влияние на короля, а особенно на его сына Фейсала, об отношениях которых между собой в одном из своих трудов писал как о «вечном споре мудрости и молодости» (Philby Н. ST. J. В. Arabian Days, an autobiography. London, R. Hale, 1948).