«Полоцкий» цикл

Итак, когда попытки договориться о замирении очевидным образом провалились, обе стороны примерно представляли, чем они займутся, когда дипломаты смолкнут, а пушки вновь заговорят. Похоже, Москва к новому этапу войны подготовилась лучше и основательнее, чем Вильно. Дальнейший ход событий показал преимущество жёсткой «вертикали власти» на московской стороне над «вольностью» с другой. Московиты действовали более продуманно и последовательно, к тому же у них было меньше проблем с мобилизацией ресурсов и согласованием действий различных властных структур. Это обеспечило им перевес в последовавшей «войне крепостей».

Основные события

В Москве, похоже, имели на руках несколько вариантов действий. Когда мирные переговоры зашли в тупик, из ларя в Разрядном приказе был вынут столбец с планом строительства «фронтирных» замков-фортов.

Почему именно «фронтирных»? Здесь напрашивается прямая аналогия с постепенным выдвижением рубежей Русского государства в Дикое Поле в те же годы. Правобережная Полоччина, именно та её часть, которая оказалась под русским контролем, была территорией слабо заселённой, покрытой густыми лесами и болотами. Съехавшиеся на «земский» собор 1566 года потому и писали, что негоже отдавать за просто так Левобережье — уж больно лакомым был этот кусок по сравнению с тем, что достался Москве по итогам зимней кампании 1562–1563 годов. В каком-то смысле эта территория была похожа на Поле, и сходство ещё больше усиливалось из-за постоянной угрозы со стороны летучих литовских отрядов, развязавших на полоцком «фронтире», подобно татарам в Поле, «малую войну». Иван Грозный выговаривал по этому поводу своему «брату» Сигизмунду:

«Твои брата нашего люди в наш Полотцкой повет приходят и людей наших Полотцкого повета убивают, а иных с собой сводят и животы их грабят и места Полотцкого повета на тебя брата нашего заседают…».

^{Сигизмунд II Август. Гравюра конца XVI века}

Особенно уязвимыми оказались русские коммуникации на Правобережье. Опять же процитируем слова Ивана Грозного, адресованные Сигизмунду:

«А казаки твои Дрыского города и Кобецкого приходят под дорогу невелскую, которая к Полотцку, людей служебных и гостей на дорогах убивают и животы их грабят».

Малонаселённость этих земель создавала проблемы в снабжении размещённых здесь московских войск: детей боярских с их послужильцами, стрельцов и казаков с пушкарями и воротниками. Полагаться на местные ресурсы было сложно, отсюда и необходимость организовать снабжение из коренных русских земель. Как писал по этому поводу А.И. Филюшкин,

«снабжение войск, стоявших в Полоцке, ещё долго шло в основном из России — местная инфраструктура налаживалась медленно».

Защита коммуникаций, связывавших Полоцк с Русской землёй, становилась в этих условиях первостепенной задачей, и именно её в первую очередь и решали стремительно возводимые русскими мастерами замки. Ну и само собой, эти замки-форты должны были стать зримыми знаками русского присутствия здесь всерьёз и надолго, заодно обеспечивая условия для дальнейшего продвижения вглубь спорных территорий.

Итак, решение было принято, а технологию быстрого возведения такого рода крепостцей московские градодельцы отработали до мелочей и едва ли не поставили на конвейер. Папский легат в Польше Ф. Руджиери писал в 1568 году со слов своих литовских и польских информаторов, что московиты,

«обследовав предварительно место, пригодное для возведения крепости, рубят в далёких лесах множество деревьев, пригодных для этого строительства, которые после обработки и разметки спускают на воду, а когда они доплывут до этого места, вытягивают их на берег и в соответствии со знаками на каждом дереве одно за другим вбивают в землю, и таким способом в мгновение ока ставят замки, в которые тут же являются собранные неподалёку гарнизоны, так что король получает известие о том, что они построены, прежде того, как ему станет известно о том, что они возводится или замышляются».

Дальше он писал о том, что в его нунциатуру в Польше московиты возвели на Полоччине четыре таких «скорострельных» замка.