Полный нокаут (ЛП)

Я выдавливаю шампунь на волосы и втираю его в кожу головы. Закрываю глаза, откидываю голову назад и позволяю резкому потоку воды смыть пену с моих волос. Я делаю то же самое с кондиционером, но сжимаю его слишком сильно, и лишняя жидкость выливается мне на тело, покрывая левую грудь. Игнорируя это, я втираю кондиционер в волосы и массирую кончики, прежде чем снова опустить голову под воду. Когда я вымываю кондиционер из волос, то чувствую, как теплая большая рука обхватывает мою грудь. Я напрягаюсь, высовываюсь из-под воды и открываю глаза. Он в душе. В одежде. Образ его наполовину мокрой рубашки и промокших джинсов заставляет мое сердце биться быстрее. Я вспыхиваю. Он закрывает глаза.

— У меня важный у…

— Если ты еще раз скажешь «ужин», клянусь Богом, я надеру тебе задницу. — Его глаза открываются, и медовые искорки в его радужках светлеют, заставляя мои внутренности загораться. — Ты же не прыгнул в душ полностью одетым, чтобы сказать мне, что идешь на ужин, не так ли?

Он качает головой, и я подхожу ближе. Когда я прижимаюсь к нему, его рубашка прилипает к моему мокрому телу.

— Что это будет, Сет? Ужин или десерт?

Я внимательно наблюдаю, как он проводит языком по нижней губе, размышляя, что делать дальше, и молюсь, чтобы он не решил выйти. Я хочу, чтобы он остался прямо здесь, со мной. Я терпеливо жду, когда он скажет что-нибудь. Что угодно. А затем он резко начинает двигаться, снимая рубашку через голову.

— Я отправлю Дэррила на ужин. Он может говорить от моего имени.

Рубашка выпадает из его руки и с тяжелым шлепком падает на пол душа. Его рука находит мое бедро, и я ахаю, когда он притягивает меня к себе.

— Ты уверена, что не слишком пьяна? — спрашивает он, убирая мокрую прядь волос с моего лица.

Я засовываю палец ему под ремень.

— Я могу быть трезвой или пьяной в хлам, но все равно буду хотеть тебя.

Мучительно медленно он приближает свой рот к моему. Но прежде чем прикоснуться, дьявольски ухмыляется.

— Повернись, положи ладони на стену и раздвинь ноги.

Волнение бурлит во мне. Должно быть, я слишком сильно его дразнила. Сет контролирует и требует секса только по двум причинам: если у нас давно не было секса или если я слишком долго дразнила его, и он больше не может ждать. Без каких-либо жалоб я поворачиваюсь и делаю в точности то, что мне говорят.

Глава 4

Сет

Один… Два… Три… Четыре… Пять… Оливия зажимает свою сексуальную пухлую губу зубами. Черт! Один… Два… Три… Четыре… Она наклоняется, чтобы поднять что-то с пола, и я вижу ее сверху донизу. Эта грудь… Та же, которую я прижимал к стене душа прошлой ночью. Я качаю головой и начинаю отсчет с самого начала. Твою мать. В чем смысл? Я считал свои шаги, бегая трусцой по беговой дорожке, чтобы отвлечься от Оливии. Когда я тренируюсь, то возбуждаюсь сразу в нескольких смыслах, и не собираюсь приглашать О в душевую. Не тогда, когда Дон будет тренироваться после меня. Я собирался попросить Оливию не приходить на тренировку этим утром, но, черт, она выскочила из ванной выглядя такой милой в своих крошечных черных шортах и свободной розовой майке. Ей нравится быть здесь. Ей нравится наблюдать за мной и чувствовать, что она часть этого. Это мило. Мне нравится, что это делает ее счастливой, а когда счастлива она, то счастлив и я.

— Сет! — кричит Дэррил с другого конца комнаты, вырывая меня из мыслей. Я замедляю беговую дорожку до шага и нажимаю на «стоп». Я иду по ней, пока она не перестает двигаться.

— Клетка, сейчас, — требует он. Кивнув, я схожу с беговой дорожки.

Я хватаю полотенце и вытираю лицо, пока Дэррил кивает Джексону, который надевает боксерский шлем и перчатки и поднимается по лестнице в клетку. Я пересекаю спортзал, переступая через гири и разбросанные мешки с песком. Беру перчатки, игнорируя шлем, когда Дэррил качает головой, перекидывая снаряжение через плечо.

— Ты не собираешься пропускать удар, — вздыхает он. — Я понимаю.

Я игриво толкаю его в плечо и присоединяюсь к Джексону в клетке. Я встряхиваю руками, расслабляя мышцы. Джексон хорош. Он самый сложный спарринг-партнер из всех, что у меня был. Я всегда говорил ему присоединиться к ММА, но он больше не дерется. Он привык. Это был наш план: быть в MMAC вместе, но после всего дерьма с Амелией он потерял себя. По его словам, он ввязывался в слишком большое количество драк из-за нее, и теперь мысль о драке выводит его из себя. В эти дни он помогает мне осуществить мою мечту, отказываясь при этом от своей собственной.

— Я не собираюсь жалеть тебя, красавчик. — Джексон смеется, поднимая кулаки. — Время игр закончилось.

Я смеюсь. Красавчик? Это большой комплимент от него.

— Ладно. Самое время тебе оживить свои тренировки. Мне становится скучно.