Полное собрание в одном томе

На третье утро позвала она к себе падчерицу и сказала: «Там, на равнине, ты должна мне выстроить красивый замок — да чтобы к вечеру был готов». Девушка перепугалась и сказала: «Как могу я выполнить такую большую работу?» — «Я знать не хочу никаких противоречий! — крикнула мачеха. — Если ты можешь пруд вычерпать продырявленной ложкой, то можешь и замок выстроить! Сегодня же я туда и переехать хочу, и если хоть чего-нибудь не хватит в кухне или в погребе — ты знаешь, что тебе достанется!» Она прогнала девушку с глаз долой, и когда та сошла в долину, то увидела, что скалы лежат там глыбами, нагроможденные одна на другую; и, напрягая все свои силы, она даже и меньшую из них не могла бы сдвинуть с места. Села она и стала плакать, хотя все же не теряла надежды на помощь доброй старухи. Та и не заставила себя ожидать, пришла и утешила ее: «Приляг вон там, в тени, да усни, уж я тебе замок построю. Коли тебе приятно будет, так хоть сама живи в нем». И когда девушка удалилась, старушка только прикоснулась к серым глыбам скал — и тотчас же зашевелились глыбы, сплотились в целое и поднялись стенами, словно могучие великаны их воздвигали. Затем здание стало возрастать, как будто бесчисленные незримые руки работали над ним, налагая камень на камень. Земля гудела, а громадные колонны сами собою из нее поднимались и становились в ряд. Черепицы сами собою укладывались на крыше, и чуть только полдень настал, на шпиле одной из башен замка уже вращался большой флюгер в виде золотой девы с развевающейся одеждой. И внутренность замка к вечеру была уже готова. Как это старушка ухитрилась сделать — не знаю; но только стены покоев были обтянуты шелками и бархатом, кругом расставлены были пёстро расшитые стулья, а богато украшенные кресла явились около мраморных столов; хрустальные люстры повисли всюду, опускаясь с потолков и отражаясь в гладко вылощенных полах. В раззолоченных клетках сидели зеленые попугаи и разные заморские певчие птицы… Всюду была такая роскошь, как будто замок предназначался в жилье самому королю. Солнце было уж на закате, когда девушка проснулась, и ей сразу бросились в глаза огни тысячи свечей. Быстрыми шагами подошла она к замку и вступила в него через открытые ворота. Лестница была выстлана красным сукном, а перила ее уставлены цветущими деревьями. Когда она увидела весь блеск внутреннего убранства, то остановилась как вкопанная. И, может быть, долго бы она там простояла, кабы о мачехе не вспомнила. «Ах, — подумала она, — хоть бы этим наконец она удовольствовалась и не мучила бы меня более». Пошла к ней и сказала, что замок готов. «Я сейчас туда хочу переселиться», — сказала та и поднялась со своего места. Когда она вступила в замок, то должна была прикрыть глаза рукою — до такой степени ослепил ее весь этот блеск. «Видишь ли, — сказала она падчерице, — как тебе все это легко досталось; надо было бы тебе задать задачу потруднее этой». Она прошла по всем комнатам и заглядывала в каждый уголок их, чтобы подметить — чего там не хватает? Но ничего подметить не могла. «Ну теперь вниз сойдем, — сказала она, злобно поглядывая на бедную девушку, — я должна еще заглянуть в кухню и в погреб, и если там замечу какую недохватку, то ты все же не уйдешь от моих побоев». Но огонь горел на очаге, в горшках варились кушанья, все было на своем месте, а по полкам была расставлена ярко блестевшая медная посуда. Ни в чем не было недостатка: даже и чугун для углей, и ведра тут были. «А где тут вход в погреб? — крикнула мачеха. — Ведь если он не наполнен бочками вина, то тебе плохо будет!» Она сама открыла откидную дверь и стала сходить с лестницы, но едва ступила два шага, как тяжелая дверь, которая не была закреплена, вдруг захлопнулась. Девушка услышала крик, быстро подняла дверь, чтобы оказать мачехе помощь, но оказалось, что та слетела с лестницы в погреб и убилась насмерть. И вот великолепный замок стал полною собственностью молодой девушки. В первое время она даже не могла свыкнуться со своим счастьем: в шкафах висели богатые платья, сундуки были набиты золотом и серебром либо жемчугом и драгоценными камнями, и притом не было желания, которое бы оставалось неисполненным. Вскоре слава о красоте и богатствах молодой девушки распространилась по всему свету. Каждый день являлись к ней новые женихи, но ни один из них ей не нравился. Наконец пришел и королевич, который сумел затронуть ее сердце, и она с ним обручилась. В саду замка росла липа; под этою липою жених с невестою и сидели однажды, и он сказал ей: «Я съезжу домой и получу согласие моего отца на наш брачный союз; прошу тебя, подожди моего возвращения под этою самою липкою, я вернусь через несколько часов». Девушка поцеловала его в левую щеку и сказала: «Будь мне верен и никакой другой женщине не дозволяй целовать тебя в эту щеку. А я здесь, под липою, буду ожидать твоего возвращения».