Да нет, позвольте! Я в двух словах. Вы говорите, что трата сил? И я хотела сказать, что когда я ездила на почтовых... Дороги тогда были ужасные, вы этого не помните, а я замечала, и, как хотите, наша нервность вся от железных дорог. Я, например, в дороге спать не могу, — хоть убейте, а не засну.
Профессор
Трата сил...
Сахатов
Да, да.
Толстая барыня.
Я одну, другую, третью ночь не буду спать, а всё-таки не засну.
Те же и Григорий.
Леонид Федорович.
Скажите, пожалуйста, Федору приготовить всё для сеанса и позовите Семена сюда — буфетного мужика, Семена, слышите?
Григорий.
Слушаю-с!
Леонид Федорович, Профессор, Толстая барыня и Таня
Профессор
Измерение температуры и пульс показали трату жизненной энергии. То же будет и при медиумических проявлениях. Закон сохранения энергии...
Толстая барыня.
Да, да. Я только еще хотела сказать, что я очень рада, что простой мужик оказался медиум. Это прекрасно. Я всегда говорила, что славянофилы...
Леонид Федорович.
Пойдемте пока в гостиную.
Толстая барыня.
Позвольте, я в двух словах... Славянофилы правы, но я всегда говорила своему мужу, что ни в чем не надо преувеличивать.
Золотая середина, знаете. А то как же утверждать, что в народе всё хорошо, когда я сама видела...
Леонид Федорович.
Не угодно ли в гостиную?
Толстая барыня.
Вот такой мальчик и уж пьет. Я его сейчас же разбранила. И он благодарен был потом. Они — дети, а детям, я всегда говорила, нужна и любовь, и строгость.
Таня
Таня.
Ах, удалось бы только!
Таня и Бетси
Бетси.
Пaп`a нет тут?
Таня.
А я так, Лизавета Леонидовна, взошла, хотела... так вошла...
Бетси.
Да ведь тут сеанс сейчас будет?
Таня.
Лизавета Леонидовна, голубушка!
Бетси
Ах, как это хорошо! Вот не ожидала! Зачем же ты это делала?
Таня.
Барышня, милая, да вы не выдайте!
Бетси.
Да нет, ни за что. Я ужасно рада! Да как же ты делаешь?
Таня.
Да так и делаю: спрячусь, а потом, как потушат, вылезу и делаю.
Бетси
А это зачем? Да, не говори, понимаю, задеваешь...
Таня.
Лизавета Леонидовна, голубушка, я только вам откроюсь. Прежде я так шалила, а теперь дело хочу сделать.
Бетси.
Как, что? Какое дело?
Таня.
Да вот, видели, мужики пришли, хотят землю купить, а папаша не продают и бумагу не подписали и им назад отдали. Федор Иваныч говорит: духи ему запретили. Вот я и вздумала.
Бетси.
Ах, какая же ты умница! Делай, делай. Да как же ты будешь делать?
Таня.
Да я так придумала: как они свет потушат, сейчас я начну стучать, швырять, ниткой их по головам, а под конец бумагу об земле — она у меня — и брошу на стол.
Бетси.
Ну и что ж?
Таня.
А как же? Они удивятся. Бумага была у мужиков, и вдруг здесь. А тут же велю...
Бетси.
Да, ведь Семен нынче медиум!
Таня.
Так я ему велю...
Бетси
Да ведь так не делают. Медиум сам ничего не делает.
Таня.
Да ничего, это всё одно, — авось и так выйдет.
Таня и Федор Иваныч.
Федор Иваныч
Ты что тут?
Таня.
Да я к вам, Федор Иваныч, батюшка!..
Федор Иваныч.
Чего же ты?
Таня.
Да об деле моем, к вам, чт`o я просила.
Федор Иваныч
Сосватал, сосватал, и по рукам ударили. Только не пили.
Таня
Неужто за-правду?
Федор Иваныч.
Да уж я тебе говорю. Он говорит: с старухой посоветуюсь, да и с Богом.
Таня.
Так и сказал?..
Федор Иваныч.
Ну, ладно, ладно. Теперь некогда. Велено убирать для сеанса.
Таня.
Дайте я вам пособлю. Как же убирать?
Федор Иваныч.
Да как? — Да вот: стол посреди комнаты, стулья, гитару, гармонию. Лампу не надо — свечи.
Таня
Так, что ли? Сюда гитару, сюда чернильницу...
Федор Иваныч.
Да неужели в самом деле Семена посадят?
Таня.
Должно быть. Ведь уж сажали.
Федор Иваныч.
Удивление!
Таня.
Почем я знаю!
Федор Иваныч.
Так ты вот что...
Таня.